девять бутылок. Десятую я брал уже сам. Каждый из бичей с важным видом протягивал продавщице свои, вернее, мои деньги.
Продавщица тётя Маша – это было нечто. Щеки намазаны помадой, аж прямо лоснятся, красные, как спелые яблоки. Глаза намазюканы какой-то чернью. На всех пальцах кольца понавдёваны (не надеты), сама чуть ли не лопается от счастья. Глазастая – ужас, аж передник чуть ли не трескался на ней в районе немного выше предполагаемой талии.
Она с презрительным видом осмотрела своих клиентов-пациентов:
– Деньги-то откуда взялись?
– Не твоё дело, Машуля! Ты только давай водочку-то. Вот они – бабосики-то. – «Старшой» помахивал купюрами. – Всё тут есть!
Каждый из этих «джентльменов» важно рассчитывался, бутылки складывал в авоську, сдачу в карман, а потом неспешной, важной походкой выходил из магазина. После такого респектабельного выхода он сразу же заворачивал за угол и ждал остальных подельников.
Как я не боялся, что они меня грохнут из-за этих бутылок или удерут вместе с ними? Не знаю. Наверное, только молодость и безрассудство спасали меня от таких неприятностей.
Когда я последним вышел из магазина, то «старшой» важно изрёк:
– Вот тебе твои пузыри, а этот будет наш. Давай, давай сюда бутылочку, не ныкай.
Он передал мне авоськи с бутылками и вернул сдачу, а бутылку, которая была у меня, прямо-таки вырвал из рук.
– Ну и чего же вы делать будете с этим пузырём? – спросил я у «старшого», после того как авоськи были опорожнены и бутылки уложены в сумку. – Надо же вмазать где-то по этому поводу.
Такое предложение компании понравилось.
– Не волнуйся, сейчас мы всё организуем, – был однозначный ответ. Тем более когда они увидели, что в руках у меня находится «закусон».
Пока бичи покупали водку, я, поскольку у меня были ещё деньги, купил пирожков. Они уже были холодные, скорее всего, вчерашние. Это были, как все их тогда называли, «тошнотики»: холодное слипшееся тесто с чем-то внутри. Непонятно, что там такое было. То ли это был ливер, то ли ещё что, но это нечто было ещё и с рисом. Мерзость приличная, но закусить ими можно было практически всё.
Бац! Всех «дружбанов» такое предложение устроило, и мы дружно прошли в соседний двор.
Тут же завернули за угол, зашли в ближайший подъезд, и «старшой» постучал в дверь на первом этаже.
– Васька, открывай! – громко потребовал он.
Через некоторое время из-за запертой двери раздался полусонный голос:
– Чего надо? Чего долбишься? – Но дверь не открывалась.
– Стакан гони, – нахально потребовал «старшой».
– А для чего стакан-то тебе? – поинтересовался тот же голос, но уже более заинтересованно.
– Да вот нам тут парень водку предлагает распить. – «Старшой» снизил тембр голоса и говорил в щель двери.
– О! – Из-за двери раздался радостный вопль. – А мне сто грамм нальёте?
«Старшой» вопросительно глянул на меня.
– Ну,