что Шычалов не кадровый военный, а бывший завуч школы села Кургановка. Не владеющий даже азами военного искусства, но стремящийся разобраться до конца во все, за что бы ни брался, Шычалов не стеснялся лишний раз спросить и лейтенанта, воевавшего в Карачаево-Черкесии и капитана спецназа ФСИН и простого механика-водителя. Пусть на первых порах эти разношерстные военные советы выглядели со стороны диковато, зато Шычалов за короткое время объединил несколько разрозненных отрядов и сколотил что-то вроде мотострелковой бригады, которая постоянно пополнялась все новыми бойцами. Люди шли к Бате (как скоро стали называть Шычалова) потому, что впереди его отряда шла молва об удачно проведенных им операциях. Хотя, конечно, любая самая достоверная информация сразу обрастала слухами, что, впрочем, было только на руку шычаловцам.
Когда более-менее стабилизировалась линия противостояния войск коалиции и "повстанцев" (так на западе называли остатки русской армии), новоиспеченный комбриг наладил связь с подразделениями регулярной армии, и теперь имел поддержку и артиллерии и авиации. К этому времени у них был свой бронетанковый батальон, состоящий из трех румынских Т-80, двух украинских "Оплот-2", "Леопарда", грузинской "Меркавы" и английского "Челенджера". Легкая броня тоже однообразием не баловала.
Но все равно, сопротивляться младонатовцам и вооруженной до зубов пятой колонне кавказцев шычалинцы еще могли (и делали это успешно), но когда на их участок перебросили австралийских морпехов, дела стали несравнимо хуже.
И вот в середине октября австралийцы зашли шычалинцам во фланг, высадив одновременно десант недалеко от расположения штаба бригады. Степану посчастливилось (если это можно так назвать) находиться неподалеку от штаба, и он оказался в толпе бестолково мечущихся штабных. Молдованин был не в том возрасте, чтобы бежать без оглядки до местности, находящейся под контролем повстанцев. Он опять ушел в лес. Один раз его, зарывшегося в жухлую листву, едва не обнаружили устроившие облаву оккупанты, другой раз он все-таки наткнулся на чужих, но успел среагировать первым и расстрелял из автомата польский патруль.
Голодного, простудившегося и едва переставляющего ноги его обнаружил один из партизанских секретов. С тех пор он и обитал на базе. Дядька оказался воистину бесценным кадром для нашего отряда. Он стал инструктором по минно-взрывному делу и вообще его опыт не пропал даром. Например, он рассказал командиру отряда Игорю Бобрину о тайных складах продуктов, оружия, амуниции и просто всякого барахла, что возят с оптовых баз на свои рынки кавказские челноки. Поодиночке пересекать районы, где действовало сопротивление, они не решались, прорывались караванами в несколько десятков машин под прикрытием бронетехники и крупных отрядов в несколько сот бойцов. За такую крышу торговцы отдавали половину груза. Если в колонне ехала какая-нибудь шишка из авторитетного тейпа, мощного клана или большой диаспоры, то она на особо опасных участках шла под НАТОвским