мультик и, кажется, вникла в суть. А суть была в том, что благотворительный фонд должен где-то черпать средства для того, чтобы этой самой благотворительностью заниматься. Ну не так у нас много людей, которые хотели бы поделиться с ближним своими деньгами! Значит, их надо подтолкнуть к этому благому делу. Вот проповедник Николай, вероятно, этим и занимался.
Я могла бы с кем-нибудь поспорить о том, что основу учения этого миссионера составляла до гениальности простая идея о том, что каждый человек несет свой крест. Грехи утяжеляют его, а раскаяние и добрые дела соответственно облегчают. Скорее всего, за библейскими постулатами скрывалось типичное для сектантов промывание мозгов – отдай все, что нажил, и тебе станет легче. И вот такая религиозная секта была спрятана внутри благотворительного фонда «Крестоносцы». «К чему такой камуфляж? – спросила я себя и тут же ответила: – Да к тому, что не все денежные потоки идут на благотворительность…»
Андрей Шорников был человеком не бедным, поэтому вполне мог стать лакомым кусочком для «крестоносцев». Верхушка этой организации не отказалась бы взвалить на свои плечи его «железный» крест. Поэтому версия о том, что «крестоносцы» принесли в жертву своему богу несговорчивого владельца фирмы «Феррум-Маркет», вполне имела право на существование.
Таня, ну какая ты умная! Все у тебя складывается почти по нотам. Только вот кресты, намалеванные на накидке, не очень-то похожи на логотип «Крестоносцев». Впрочем, художество на плащанице могло быть условным, и его авторы не задавались целью воспроизводить кресты в точном соответствии со своим опознавательным знаком. Ну не соблюли пропорцию, и ладно…
Скачав все данные о том, где и когда можно попасть на проповедь к Николаю, я вышла из Интернета. Братья и сестры, желающие облегчить свой крест, собирались только раз в неделю, по субботам. А значит, познакомиться с ними можно было уже завтра вечером.
Я закурила, откинулась на спинку кресла и стала придумывать легенду, с которой можно явиться в старинный особняк на улице Рогожкина. Таня, а стоит ли приписывать себе грехи, которых у тебя нет, и закрывать глаза на то, что есть? Разумеется, не стоит. Итак, что же утяжеляет твой крест?
Сделав очередную затяжку, я понаблюдала за колечками сизого дыма и стала отгонять от себя мысль о том, что курение и есть мой самый тяжкий грех. Она не отгонялась, а как назойливая муха не отставала от меня, пока я не пришла к выводу, что мое пристрастие к курению никоим образом не заинтересует «благотворительный фонд». Сразу же настало облегчение, рука потянулась к очередной сигаретке, и на ум пришел другой – сребролюбие. Вот этим я действительно была грешна! Да, я любила деньги зарабатывать и тратить, снова зарабатывать и снова тратить. Вот теперь на те баксы, что заплатила и еще заплатит мне Иконцева, я собиралась кардинально обновить свой осенне-зимний гардероб. Для меня всегда было очень важно, как я выгляжу, недаром говорится, встречают по одежке…
Таня, а ты ведь не каешься