развернулся и врезал ему прямиком в челюсть.
Тедди отшатнулся, схватившись за подбородок. Потом сплюнул на пол и выругался, но не осмелился глянуть на Кади.
– Что за херня, чувак?!
Никос выволок Кади из комнаты, не обращая внимания на крики Тедди им вслед, провел по коридору и вниз по другой лестнице. Кади была совершенно сбита с толку. Весь вечер казался ей кошмарным сном.
Когда они добрались до первого этажа, Никос увлек ее в маленькую, относительно тихую гостиную.
– Посиди немного. Ты дрожишь. Расскажи, что случилось.
Ее голос звучал едва ли громче шепота:
– Он сказал, что мы идем за моей курткой. Чувствую себя такой глупой.
– Невинность – это не глупость.
Кади покачала головой:
– Меня предупреждали, голос говорил мне, а я не слушала…
– Голос… внутри тебя? – Никос с тревогой окинул ее лицо взглядом.
Его искреннее беспокойство отрезвило Кади.
– Да, – заставила она себя сказать.
– Не удивлен. К несчастью, с Тедди твое чутье попало в точку. В «Фениксе» он местный ушлепок. Клянусь, мы не все такие. И не вини себя. Ты не знала.
Кади кивнула. Может, это и правда был всего лишь глас интуиции.
– Ты прав. Я просто… – Но почему он ни капли не был похож на нее? – Я сейчас не могу собраться с мыслями. Чувствую, как с ума схожу.
– Не волнуйся, теперь ты в безопасности, можешь больше ничего не говорить. – Никос погладил Кади по спине. – Просто рад, что оказался рядом.
– Как? Как ты узнал, где я?
– Роб сказал, что ты меня спрашивала, а когда он добавил, что с тобой Тедди, я сразу понял, что ты в беде. Мы все знаем его схему. – Никос, должно быть, ощутил, как она напряглась на слове «схема». – Господи, звучит отвратительно. Надо бы его выгнать.
– Из универа?
– Я имел в виду из «Феникса», но, черт, да, и оттуда бы тоже.
Кади повесила голову.
– Мне так стыдно.
– Почему? Ты не сделала ничего плохого.
Однако это была неправда. Это была неправда с прошлого Рождества. Потеряв Эрика, она открывала в себе стороны, которые ненавидела. Кади неверно оценивала людей, многое принимала как должное, лгала. И сегодняшний вечер только это доказал. Она ошиблась в Тедди. Она выпила слишком много. Она не остановила его раньше или не была достаточно убедительна – правда, воспоминания о пальцах Тедди, выкручивавших кожу ее запястья, намекали, что убедительность бы ей не помогла. Кади винила себя за то, что обременяет Никоса и что ему лжет. Она стыдилась, что слышит то, чего нет, или не понимает, что реально, а что нет, или верит, что нечто реально, а оно не имеет никакого смысла.
Но она не могла ничего такого произнести вслух.
– Я хочу сказать… спасибо. Я перед тобой в долгу.
– Это я в долгу перед твоим братом.
У Кади остановилось сердце.
– Давай-ка я провожу тебя домой.
Глава 12
Почти пятьдесят голосов устремлялись ввысь и кружились, сливаясь и сплетаясь