начались раньше срока и в такой дождливый день, что до села, где имелась клиника, не доехать по раскисшим дорогам. От кого она забеременела, никто в деревне не знал. Приехала из города брюхатая. Все думали, отец прогонит девку, залетевшую вне брака, но нет, принял. А когда неблагодарная дочь снова сбежала в город, бросив полуторагодовалого сына, стал внука воспитывать.
Мальчишка рос здоровым, смышленым, только каким-то неудачливым. Постоянно попадал в передряги. То его корова боднет, то он в яму свалится, то сосулька ему на голову упадет, то отравится грибами солеными. Главное, дед тоже их ест, а единственный ложный в банке Даниле достается.
В одиннадцать лет Дэн на уроке физкультуры получил гранатой по носу. Одноклассница ее не туда метнула. В итоге – сломанная перегородка и рассеченная бровь. Учителя и директриса плакали, увидев, каким Дэн из больницы вернулся. Такое лицо у мальчика было, как с картины! Без единого изъяна. А что теперь? Нос горбатый, над глазом рубец. Не знали они, что Дэн только радовался этим изменениям. Ему не нравилось собственное отражение. Как будто в зеркало не пацан смотрит, а девчонка. Глазки, губки, носик, все нежное. Даже брови будто пинцетом подщипаны. Из-за этого его одноклассники дразнили. Но не колотили – он уже тогда был высок и крепок.
В тринадцать Дэн записался в секцию бокса. Их участковый, Евгений Яковлевич Митяев, в народе Митяй, бывший афганец, организовал ее, чтоб мальчишки спортом занимались, а не гробили свое здоровье самогоном, сигаретами да клеем. У Данилы не сразу дело пошло. Физические данные были отличными, а вот реакция не ахти.
– Это потому, что ему то на голову что-то падало, то он куда-то, – говорил дед участковому, который иногда захаживал к ним в гости. – У него три сотрясения было, пусть и легких…
– Причину со следствием путаете, Вениамин Дмитриевич, – возражал ему тот. – Реакция у Данилы несколько заторможенная, вот он и не успевал отпрыгнуть или обойти яму. Та же граната ему в лицо прилетела потому, что увернуться не успел.
– И какой ему бокс тогда? Всю башку отобьют парню, дебилом станет.
– Реакцию развить можно. Есть специальные методики. Дэну это не только в спорте, в жизни пригодится.
– Ну, тебе виднее, конечно, Митяй. Только, пока не разовьешь ее во внуке, не выпускай его на ринг, ладно? Я уже старый, за инвалидом ухаживать не смогу.
– Я из вашего внука, Вениамин Дмитриевич, настоящего чемпиона сделаю!
И принялся за Дэна всерьез.
Вскоре бокс стал для парня главным смыслом жизни. Не потому, что Даниле хотелось титулов, славы, денег, наконец. Просто он понял, как это здорово, управлять своим телом, чувствовать в нем мощь, энергию.
– Не это в боксе главное, – возражал ему тренер. – Не мышцы. А мысли. Пока ты – только тело. Если выражаться военным языком, солдат, рядовой. Пушечное мясо. А должен стать маршалом, понимаешь?
Дэн кивал, хотя понимал Митяя не до конца. Мал был еще.
В четырнадцать он одержал свою первую победу. В пятнадцать поехал на соревнования