сторонам и не посчитав меня за что-либо интересное, уселся на переднее сиденье, и «Опель» рванул с места.
Ну, надо ковать железо, пока оно горячо, решила я и подбежала расталкивать дрыхнущего водителя «Скорой помощи». Когда я назвала ему цену – он живо продрал глаза и вцепился в руль:
– Садитесь!
– Езжайте за тем вон «Опелем», но не приближайтесь слишком близко! – велела я, ерзая на месте от нетерпения: мне уже самой было интересно, что за странные дела происходят в семействе Целиковых.
Машина «Скорой помощи», конечно, не очень подходила для слежки, но других машин поблизости не оказалось. На мое счастье, через две улицы «Опель» завернул во двор небольшого кирпичного дома. Я в «Скорой помощи» за пять секунд поменяла облачение: вывернула плащ другим цветом наружу и сменила «баклажан» на голове на прическу Крупской, приведя шофера в состояние, близкое к шоковому. Вручив ему достойную плату за сообразительность, подхватив авоськи и поправляя на ходу парик, я ринулась во двор следом за «Опелем». Там как раз происходило высаживание из машины – молодецки выпрыгнул Целиков, подавая ручку брюнетке лет двадцати шести, и они двинулись в подъезд, о чем-то весело споря.
Брюнетка была хороша собой – с отличной фигурой, подчеркнутой джинсами в обтяжку и короткой белой курткой. Она была неуловимо похожа на его собственную жену – Соню.
Это все уже становилось необыкновенно интересно. Видимо, Целиков всю дорогу тяготел к женщинам одного типа. Если так, то и от этой брюнетки ему ничего хорошего ждать не приходилось, кроме неприятных сюрпризов!
Я ринулась за ними в подъезд, раздираемая уже не профессиональным, а чисто женским любопытством. На весь подъезд раздавалось жеманное щебетание брюнетки:
– Ой, Володя, ну прекрати меня хватать – неужели нельзя подождать до квартиры?
Я скорее достала диктофон и включила его: меня отделяло от них несколько лестничных маршей, но все было прекрасно слышно:
– Тихо, ну чего ты орешь, Света… Может, я соскучился? – прозвучал тихий голос ревнивого мужа Сони. – Где там у тебя за пазухой мои любимые игрушки?
Так, еще один соскучившийся. По своим игрушкам. Ну семейка – черт ногу сломит!
– Сейчас… Все по порядку: сначала кушаем, а потом… потом! – щебетала таинственная Света.
– А ты уверена, что его не будет дома? – спросил голос Целикова.
– Говорю тебе – он на три дня уехал. Ну же, пойдем! – послышался звон ключей и звук открывания железной двери. Затем все смолкло. Муж в дверь, а жена в Тверь – вот как это называется.
Запись на диктофоне, конечно, будет, но неважнецкая. Я поднялась на последний этаж, где находилась квартира Светы, и уяснила ее номер. Что ж, пока тут больше дел нет.
Я притулилась в углу двора в промозглой беседке, где было холодно и неуютно, и стала ждать. Все-таки надо довести дело до конца, хотя меня и накрыла скука. Пронзительный ветер продувал мой плащ, спасибо, хоть парик грел не хуже шапки-ушанки. Я развлекала себя прослушиванием