сразу сказала, что ты странный.
– Не собираюсь с тобой спорить. А как насчет тебя? У тебя есть странности?
Она аккуратно отложила в сторону столовые приборы и сложила салфетку в безупречно симметричный квадрат.
– Нет. Я абсолютно нормальна во всем.
Он усмехнулся.
– Никто не может быть абсолютно нормальным.
– А я могу.
– В самом деле? У тебя разве нет легкой одержимости?
Она открыла было рот, но решила не отвечать сразу и лишь после паузы спросила:
– Почему ты это говоришь?
– Я внимательный наблюдатель. Твоя квартира содержится в безукоризненной чистоте. Нет ни одной картины или другого элемента декора, которые бы находились не на своем месте. Все вещи превосходно сбалансированы между собой. Когда ты ешь, ты отрезаешь кусочки одинакового размера. Следишь за тем, чтобы столовые приборы, которыми ты не пользуешься, лежали строго параллельно друг другу. Свою салфетку сложила в правильный квадрат. А когда добавляла подсластитель в чай, выровняла этикетки на двух пакетиках, прежде чем их открыть. Ты даже вернула один на место, заметив, что он длиннее другого.
Она почувствовала себя совершенно голой, сидя перед ним. Хотела что-то сказать, но передумала и молча смотрела на стол.
Маркус протянул руку и положил свою ладонь поверх ее.
– Нет ничего плохого в желании сделать свой мир упорядоченным и имеющим смысл.
– Да, но мои импульсы как раз не имеют смысла. Они иррациональны. У меня нет особой причины поддаваться им. Я просто чувствую, что именно так все должно быть устроено. Большинство людей ничего такого не замечают, а я стараюсь это скрывать. Но у меня самой возникает чувство, что я с приветом.
– Но для тебя все это имеет смысл?
– Что ты имеешь в виду?
– Разве все, что ты делаешь, не имеет смысла лично для тебя? Каждый из нас видит окружающий мир по-своему. У всех нас свои особенности… свои пунктики. Приведу пример. Я всегда стараюсь сесть лицом к двери. Всегда знаю, что у меня за спиной. Когда вхожу в незнакомую комнату, первым делом сканирую ее, чтобы узнать, где находятся входы и выходы. Рассматриваю варианты использования оружия в данном пространстве. Проигрываю в уме ситуацию, когда вдруг кто-то войдет в комнату с пистолетом. Где наилучшее место для укрытия? Как обойти с фланга бандита, который войдет вооруженным? И все такое прочее. Кто из присутствующих в комнате может представлять угрозу? Кто потенциально может быть вооружен? Что в комнате находится не на своем месте? Что отсутствует? Все это вертится в моей голове всякий раз, когда я куда-то вхожу. Некоторые назвали бы это полицейским чутьем или привычкой. Я же считаю проявлениями паранойи.
Маркус сжал ее руку, и она встретилась с ним взглядом.
– У меня нет какой-то явной причины делать все это, – продолжил он. – Никто на меня не охотится. У меня нет врагов. Даже в Нью-Йорке мне никогда не доводилось оказаться в ресторане, где кто-то начинал стрелять. Быть может, когда-нибудь мои привычки спасут мне жизнь, но скорее всего такого не произойдет. По всей вероятности, я никогда не окажусь в подобной