Пример, конечно, действительно простой, но кто мне помешает отвлечься и вместо того, чтобы сложить, взять и вычесть? Уж точно не Оленька, которая поддерживающе сопела рядом.
Андрей Андреевич опять хмыкнул, в этот раз – удивленно-одобрительно. Но я на него даже не оглянулась, пока не закончила решать и не поставила последнюю точку. Мел я положила на полочку, попыталась оттереть пальцы от его остатков и лишь потом повернулась к классу.
– Неожиданно, Седых, весьма неожиданно. Я ведь внимательнейшим образом за вами следил. Вы ниоткуда не списывали. Каким образом вам удалось подтянуть мой предмет за столь короткий срок?
– Благодаря Ольге, конечно, – уверенно ответила я, беря подругу за руку, – как только мне разрешили заниматься, она сразу пришла с учебниками и помогала выполнять задания, делясь знаниями.
– По-видимому, она столь старательно делилась, что ничего не оставила себе, – не удержался от ехидного замечания учитель. – Хомякова, вы в следующий раз, пожалуйста, поаккуратней, а то совсем без ничего в голове останетесь.
Девица с кружевным воротничком столь радостно улыбнулась шутке, словно любое унижение нас с Оленькой доставляло ей истинное удовольствие. И за что она так на нас взъелась? Это я попыталась выяснить, когда мы уже сидели за партой, а Андрей Андреевич все свое внимание уделял девушке, стоящей у доски.
– Как за что? – удивилась Оленька. – Реалист, в которого Аничкова влюблена, весь прошлый бал волочился за тобой. Так что она не любит тебя, а меня – просто за компанию.
– Я бы поняла, если бы она меня не любила за то, что волочилась я. Но как я могу повлиять на тех, кто волочится за мной? – проворчала я. – Наступать им на ноги в танце?
– А что? Это у тебя хорошо получается, – хихикнула Оленька, намекая на своего брата.
– Хомякова! – рявкнул Андрей Андреевич. – У нас идет урок, если вы не заметили. Я понимаю ваше желание помочь подруге и объяснить ей все, что она забыла, но прошу вас делать это на перемене. Или вы хотите сниженную оценку по поведению?
Сниженную оценку Оленька не хотела, я тоже, поэтому на уроке мы просидели тише мышек, боящихся высунуть нос при коте, а на переменах решили тоже ничего не обсуждать: слишком много было любопытных ушей. Даже Аничкова так и терлась рядом, желая узнать, о чем мы секретничаем. Неприязнь неприязнью, а любопытство любопытством. И это наши одноклассницы еще не знали о дуэли, которая к этому времени уже давно должна была закончиться. Ах, почему я не попросила Владимира Викентьевича прислать записку? Сейчас бы не мучилась. Олечка была непоколебимо уверена в превосходстве своего брата, я же опасалась, что Юрий не такой слабый противник, как ей кажется, и может выкинуть какой-нибудь подлый финт.
Но все прояснилось сразу после занятий. Когда мы выскочили из ворот, около них уже важно прохаживался ожидавший нас Николай. Изрядно ощипанный, но непобежденный – это было не про него. Брат Оленьки выглядел столь блестяще и подтянуто, что я засомневалась, что дуэль вообще