кем требуется наблюдение. Он представлял собой, как утверждается в другом документе Штази, потенциальную угрозу режиму. «Пастырь для молодых людей, использующий все доступные ему средства для привлечения молодежи в церковь. К нашему государству относится отрицательно. Демонстрирует чрезвычайно отрицательное отношение к политике и мерам, принимаемым нашим государством».
Именно из-за таких взглядов в 1958 г. Каснера выбрали представителем на Конференцию мира. В политике это называется «пригреть». Вместо того, чтобы сурово обойтись с пастором-идеалистом, Штази решили превратить его в полезный инструмент. Получив толику свободы, Каснер – сам того не зная – мог оказаться полезен режиму.
С точки зрения режима разумно было позволить Богословской семинарии существовать, так как шпионам и секретным агентам дешевле было собрать всех потенциальных контрреволюицонеров в одном месте. Вскоре семинария стала центральным учреждением лютеранской общины земли Бранденбург и не только ее. Большинство пасторов северной части Восточной Германии какое-то время – кто больше, кто меньше – гостили в Вальдхофе. Здесь они жили в больших спальнях, где мог формироваться своего рода общинный дух, посещали краткосрочные курсы и семинары по составлению проповедей, пастырской заботе и литургическим вопросам. Иногда обсуждались и более острые политические темы. Многие из бывавших в Вальдхофе пасторов позже стали открытыми критиками режима, в их числе и Райнер Эппельман. В момент падения Берлинской стены он высказывался откровеннее многих, а после воссоединения Германии стал политиком (см. главу 3).
Трудно сказать, насколько Каснера можно считать ответственным за критические настроения среди студентов и правда ли он прямо поощрял их. Нападок в его адрес по поводу конформизма и того факта, что он вроде бы во всем соглашался с режимом, звучало достаточно. Большинство критиков, однако, не понимает до конца, с какими трудностями сталкивались практикующие христиане при диктатуре такого типа. Конечно, среди критиков всегда найдутся и те, кто действительно готов рисковать жизнью и здоровьем, но не всякий человек рожден для мученичества. Иногда лучше примириться с могущественным врагом, чтобы не быть раздавленным.
Отказ Каснера от всякой конфронтации и хорошие отношения с епископом Шёнхерром приносили свои плоды, по крайней мере до определенного момента. Власти позволяли Темплинской богословской семинарии быть своеобразным убежищем в тоталитарном государстве. И это заведение, хотя и находилось под постоянным наблюдением агента Штази под псевдонимом «Центрум», стало тем не менее чем-то вроде островка безопасности для тех, кто был критически настроен по отношению к режиму. Студенты могли читать и обсуждать книги, даже те, что были недоступны или даже запрещены в Восточной Германии. Бывшие участники таких дискуссий вспоминают, что споры в Вальдхофе кипели жаркие. «Каснер не был настоящим критиком режима, но он был открыт для дискуссии, –