подтвердила тетя Ника.
Итак, костюм и рубашка были выбраны довольно быстро, и все трое переместились на второй этаж. И вот тут-то началось настоящее безумие. На втором этаже продавались женские платья, и Степану ничего не оставалось, как отвернуться к окну и думать о своих шести несчастьях. Седьмым несчастьем было то, что он попал в этот магазин. Теперь фраза «семь бед – один ответ» была кстати. Только вот ответа не было.
– Степа, как тебе? – мама крутилась перед зеркалом, и на ней было очень изящное приталенное платье с высоким воротом нежно-пастельного цвета.
– Это облакотный оттенок, – резко сказала тетя Ника, мельком поглядывая на ценник платья. – Цвет облака.
Степа знал, что мама любит такие платья с высоким воротом и открытой спиной. Маме всегда казалось, что высокий ворот платья подчеркивает ее длинную шею и заостренный подбородок. Степа все это знал потому, что мама уже тысячу раз объявляла папе о своих вкусах и о достоинствах своей внешности. Чтобы он знал, что подарить на день рождения. И на Восьмое марта. И на первый день весны. И на последний день весны. И на Международный день «спасибо». И на День спонтанного проявления доброты. И еще на Международный день числа пи. Конечно же, на Всемирный день шоколада. Еще на Международный день левши или красоты. В общем, раньше праздники и подарки были почти каждый день.
– Ой, Степа, берем все! – радостно объявила мама и обратилась к тете Нике: – Никочка, а какая чудесная сегодня погода, пойдем кофейку попьем. Посмотри, какое небо голубое, ни тучки.
Тетя Ника строго посмотрела на небо и отчеканила:
– Небо сегодня не голубое, а опаловое…
Через неделю Степа с идеальным пятерочным аттестатом перешел в другую школу. Вот он – коронный день! Степа, в новом костюме оттенка паука, замышляющего преступление, и в рубашке фрезового оттенка, а главное, без очков, как на сцену драмтеатра, заходит в новый класс! И… о ужас! Степа медленно обводит взглядом свой новый класс лучшей в рейтинге математической школы… Все двадцать человек в новом классе – в очках. Это похоже на страшный сон, но нет, это страшная правда. Худощавая учительница (тоже в очках) говорит:
– Прошу любить и жаловать, Степан Тутышкин. Степа, садись вон за ту парту…
Степа садится за парту к большому кудрявому очкарику, который тут же делает новенькому замечание:
– Ты похож на идиота.
– Почему? – вполне дружелюбно спрашивает Степа.
– Сразу видно, ты ничего не читаешь… Глаза у тебя, как у дохлой рыбы.
За то, что у Степы нет очков, его незлобно, но обидно отдубасили на перемене, обозвав рыбой из-за чистого цвета голубых глаз, не закрытых толстыми линзами очков. Когда Степа вернулся домой, на новом пиджаке не хватало двух пуговиц антрацитового оттенка.
Ночью Степан смотрел на отвратительный подвесной потолок своей комнаты, который, казалось, вот-вот упадет на Степана и раздавит своим авторитетом, и думал о том, что нужно «становиться как все». И первое, чем нужно заняться, – это испортить себе