с печатями, – и постепенно обзавестись клиентами.
А Борис надулся – сразу, не попробовав разобраться, посчитал, что Арина пренебрегла его устремлениями, планами на совместное существование, отказала, даже не позволив сделать предложение. Так что ли? И показательно отвернулся, видимо, намекая, что её для него больше не существует.
Глава 6
Арина откинула одеяло, спустила ноги с кровати, поднялась, потянулась за одеждой.
Хорошо, она сейчас на папиной машине. С ней не имеет никакого значения, что уже очень поздно, и такси не придётся вызывать.
– Ты куда? – Борис всё-таки не остался безучастным, развернулся, тоже привстал, посмотрел мрачновато и недовольно.
– Домой. Пока мы окончательно не поссорились.
– А-а, – с нарочитым понимаем протянул он, усмехнулся, – психологические штучки. Рассчитываешь, сейчас я начну каяться и тебя уговаривать?
– Ни на что я не рассчитываю, – спокойно проговорила Арина, – а просто иду домой.
Борис сдвинулся к краю кровати, произнёс уверенно и твёрдо:
– Никуда ты не пойдёшь.
Арина не ответила, принялась одеваться, но он мгновенно оказался рядом, ухватил за руку, крепко сжал, потянул на себя:
– Я же сказал, никуда не пойдёшь.
Она не стала дёргаться и вырываться, повернулась к нему лицом, заглянула в потемневшие глаза.
– Борь, перестань. И отцепись. Мне больно.
– Мне тоже, – неожиданно выдал он, даже ни капли не ослабив хватку.
– Тебе?
– Да, мне! – подтвердил он убеждённо. – Потому что ты не хочешь воспринимать меня серьёзно.
– Борь, ну, Боря! Всё же не так. Я очень даже воспринимаю… тебя…
Он не стал слушать дальше, впился в губы, безжалостно их сминая, притиснул Арину к себе, надавил ладонью на затылок, не позволяя отодвинуться, и целовал неистово, жадно. Она растерялась под его напором, вроде бы и желала возмутиться, оттолкнуть – хотя бы попытаться – но ведь чувствовала, это не притворство, ему действительно сносило голову от внезапно разбушевавшейся страсти, и та легко передавалась, захватывала, обжигала.
Борис сам отстранился, но совсем чуть-чуть, продолжая по-прежнему крепко прижимать Арину к себе, сглотнул, прошептал жарко:
– Я тебя люблю. Ты что, не понимаешь? Очень-очень люблю.
– Борь, я понимаю. Но…
Он опять накрыл её губы своими, заглушив последнее слово, поймав его раньше, чем оно успело зазвучать, заставив задохнуться, судорожно втянуть воздух приоткрытым ртом, вместе с очередным настойчивым жадным поцелуем. Потом потеснил её к кровати, опрокинул, не давая опомниться и самой хоть как-то отреагировать, навалился, прижал к матрасу руки, и опять целовал, не только губы, но и шею, плечи, ключицы, всё с тем же неистовством и страстью. И Арина тоже потеряла контроль, поддалась его порыву, ей и самой нравилось, когда в исступлении, несдержанно и даже немножко жёстко.
Хотя после предшествующего разговора подобное воспринималось