их вверх.
Задвижка на дверце рядом с Эллиотом отскочила, и дверца распахнулась настежь.
– Эллиот! – закричала Джулиана. Она не могла дотянуться до него, потому что у нее на руках была Прити. Нандита снова завизжала.
Менее тренированный человек вылетел бы наружу. Но Эллиот схватился за края повозки, было отлично видно, как напряглись его мышцы. Удерживая равновесие, он поймал гулявшую из стороны в сторону дверцу, захлопнул ее и заложил задвижку.
Потом повернулся к Нандите и, словно ничего особенного не произошло, спокойно заговорил с ней на языке, из которого Джулиана не понимала ни слова. Выслушав его, Нандита успокоилась. И замолчала совсем, когда дорога выровнялась, а река осталась далеко позади.
Миновав деревья, они направились вниз. Дорога шла по склону крутой горы. У ее подножия тянулись зеленые поля, ограниченные вдали горной цепью с одной стороны и морем – с другой.
Дорога упиралась в особняк.
Огромный! Нет, гигантский! И беспорядочно выстроенный. И дряхлый, разваливающийся, в полной и окончательной ветхости.
Джулиана, привстав, приложила руку к груди.
– О, Эллиот! – только и сказала она.
Глава 3
Уходящие вверх пять этажей стояли на прямоугольном цоколе. Стены с зубцами поверху были укреплены, как для обороны. Этой же цели служили пробитые в стенах окна и амбразуры для лучников. Небольшие круглые башни торчали в совершенно неожиданных местах. Высоко в небо вздымалась чердачная крыша с пунктиром слуховых окошек.
Здание, конечно, было не настоящим средневековым замком, а всего лишь фантазией богатого человека на эту тему. Его выстроили, чтобы произвести впечатление на соседей. Это был замок из сказок. Только теперь эту сказку возрастом в полтораста лет покрывала облупившаяся краска, потеки сырости и лишайники. Окна были разбиты, кирпичи, свалившиеся с крыши, покрывали пространство перед домом, словно серым снегом. Участок, на котором стоял дом, с дороги на горе казался просто огромным, но теперь, вблизи, стало понятно, что когда-то он был раза в два больше – новая поросль деревьев заполонила собой некогда разбитый здесь регулярный парк с цветниками.
Хэмиш подвел двуколку поближе к дому, лошадь осторожно переступала через разбросанные камни. Распахнув заднюю дверцу, Эллиот спустился на землю. Он, подбоченившись, рассматривал громаду здания. В его глазах появилось новое выражение. Он казался… удовлетворенным.
Хэмиш соскочил с высоких козел, а мерин нагнулся и принялся щипать траву. Эллиот помог сойти Джулиане, в вечернем холоде его рука оказалась теплой.
Несмотря на поддержку Эллиота, спускаясь, Нандита замешкалась, неуверенно ступив ногой на узкую ступеньку. Тут из-за спины Эллиота показался Хэмиш, который подхватил ее на руки и поставил на землю.
Пораженная до глубины души, она посмотрела на него и закрыла лицо шарфом.
– Хэмиш, мальчик мой, – тихо обратился к нему Эллиот, – до индийских женщин никому нельзя дотрагиваться, кроме членов их семей. –