иноземные соискатели короны. Это в первую очередь, сын короля Сигизмунда, польский королевич Владислав.
Спал и видел на московском троне своего сына, принца Карла Филиппа и шведский король Густав Адольф. То есть, конкурс на царство Российское был очень обширный. Что характерно, именно иноземцы имели реальный шанс стать царями православной России.
Вы хотя бы на миг представьте себе, что к трону прорвался бы любой из этих европейских претендентов? Это конец не только православию. Конец русской культуре, русскому менталитету, русскому духу. И, Слава Богу, что эта участь нас миновала. А ведь тогда им это почти удалось.
В результате освободительного движения Новгородского ополчения под предводительством князя Дмитрия Пожарского и простого солевара Кузьмы Минина, осенью 1612 года поляков выбили из Московского Кремля. Русская земля была освобождена от польских захватчиков.
А уже летом 1613 года на московский трон взошел 17-летний царь Михаил Федорович Романов. Этой династии предстояло править страной следующие триста лет. Все вышеозначенные политические интриги, вся эта возня вокруг русского трона не только ослабили государство, они принесли стране чудовищное разорение. Экономика в полном упадке, в разграбленной стране голод, ее продолжают терзать рыскающие по окраинам банды иноземцев, грабя и терроризируя население. Армии зарплату платить нечем, денег в казне – шаром покати.
Основным источником пополнения государственного бюджета в России в те годы была торговля продукцией сельского хозяйства: мед, воск, лен, кожа. Но особенно востребованы на рынках Европы и Азии были меха.
«Мягкое золото», «рухлядь», добывалось в основном на Урале и в Сибири. Вот для того, чтобы залатать экономические дыры, государево око и обратилось туда, на Восток.
Формально освоение Сибири русскими началось еще в царствование Ивана Грозного. В 1555 году, по просьбе правителя Сибирского ханства Едигера, Москва согласилась принять Сибирь «под свою руку», за что хан обещал платить ясак – 1000 собольих шкурок ежегодно. А это были в то время очень приличные деньги.
Например, барон Сигизмунд фон Герберштейн, дипломат Священной Римской империи, писал о том, что купив в России 14 шкурок соболя и заплатив за них 41 килограмм серебра, был очень доволен, считая это, очень выгодной сделкой.
А у коренных жителей Сибири и Дальнего Востока соболь вообще не имел никакой ценности, все равно, что шкурка кролика в наши дни. Туземцы за железный котел давали столько собольих шкур, сколько можно было в него впихнуть. В розничной торговле у нас в России цена одной шкурки соболя была 1 рубль. Для сравнения: хороший дом в то время стоил 10 рублей, а рабочая лошадь – 2 рубля.
В конце XVI века царь вообще ввел государственную монополию на торговлю мехом: весь добытый мех считался достоянием государства и должен был сдаваться в государственную казну. Так что сделка с ханом Едигером была, конечно, выгодной для России, но Сибирь ведь не ограничивалась только лишь одним этим ханством. Эта сделка, кроме экономической выгоды, позволяла русским людям беспрепятственно и вполне легально осваивать Сибирь дальше. Двигаться на восток, закрепляться на ее территориях, обустраиваться, строить и развивать поселения и облагать «ясаком» коренное население Сибири, присягнувшее русскому царю.
Так одна только Мангазея, заполярный острог, основанный еще в 1601 году, ежегодно сдавала в русскую казну 80 тысяч соболей. А соболь, добытый в енисейской тайге, «почти черный, с проседью», ценился гораздо выше, чем европейский или уральский. За отдельные шкурки иностранцы выкладывали по 25 рублей, сумма по тем деньгам огромная. Например, денежное довольствие рядового казака Кетского, а позднее Маковского и Енисейского острогов, равнялось тогда пяти рублям в год. Можете себе представить?
Ежегодно российская казна пополнялась на 500–600 тысяч рублей только доходом от торговли мехом, что составляло 80% стоимости всего экспорта России. Чтобы было понятно, доходы от торговли мехом, как главного источника пополнения бюджета страны, были сопоставимы по значению с нефтегазовым экспортом в современной России. А это означало, что освоение и присоединение Сибири и Дальнего Востока было важнейшим приоритетом Российского государства в тот период времени. А то, что с освоением Сибири следовало торопиться, было очевидно. Молодой царь Михаил и его отец – Патриарх и «Великий государь» Филарет, это понимали.
Уральские купцы и промышленники Строгановы и Тобольский воевода князь Куракин докладывали, что по Сибири вовсю шастают, представители различных иностранных «фирм» и компаний, пытаясь самовольно, минуя официальные власти России, вести торговлю с аборигенами, нанося громадный вред экономике Государства Российского, в огромном количестве скупая сибирский мех по бросовым ценам. А объемы «мягкого золота» были таковы, что только в 1620 году в Сибири было добыто и сдано в царскую казну 200 000 шкурок соболя, 10 000 черно-бурых лисиц и 500 000 шкурок белки, и это не считая куниц, бобров и норок.
Можете теперь представить сумму недополученной Россией выгоды в результате контрабандной деятельности иностранных