взвешенные и вдумчивые. Я не понимаю, почему я сейчас могу Вам столько рассказать. Странно. Наверно они сейчас просто не контролируют меня. Может спят?
– Кто спит?
– Не важно. Хотя, лучше бы они всё время спали, твари! Святой отец, так вы отпустите мне грехи? Я пока могу бороться, сопротивляться, могу это сделать. Но я боюсь попасть в Ад! Я должен уйти чистым!
Глава 1. Гражданин незнакомец (часть 6)
– Я так не могу, – сказал священнослужитель. – Пойми, если ты…
– Простите! – обрывая речь Мореля. – Но Вы не понимаете. Вы не поймете и не осознаете, – хмурый взвел боёк пистолета. – Вы не поймете того, что я собираюсь сделать. Ибо вы не были мной, Вы ведь не на моём месте. Вам сложно это понять. Да, потому вы и не можете мне отпустить грехи. Вы не прошли жизненный путь, какой прошел его я. Да и я, это не я. Это лицо, – вздыхая. – Я хотел сбежать, но они… – тяжело дыша. – Кошмары наяву!
– И, что же? За что тебе отпустить грехи? За то, что ты хочешь сделать?
– За что, интересно? О, святой отец! Иногда мне кажется, что лучше бы я не рождался.
– Сын мой, я понимаю. Ты обижен, оскорблен? Убит горем? Ты питаешь ненависть к некоторым людям, которые тебе наверно сделали больно? Прости их, ибо они дети Божьи и, как любой ребенок, склонны к ошибкам. Мудр тот, кто умеет прощать. Прости их, ибо они понесут наказание, если не покаются. Но решать, сын мой, это лишь самому Господу Богу.
– Святой отец, Вы говорите штампами, Вы не понимаете, – произнес хмурый грустным голосом. – Вы… Вы и не поймете, – потягивая носом. – Я болен. ДА! – произнес он резко, будто внезапно нашел виновника всех его бед. – Отпустите мне ГРЕХИ! Прошу!
– За что, сын мой? Я не понимаю!
– Двадцать восемь королей пристально смотрят за тобой, – прошептал незнакомец дрожащим голосом, будто читая молитву, прикладывая пистолет к решетке исповедальни. – Я понятия не имею, что это значит!
– Мой Бог! – выдохнул священнослужитель. – Это оружие? В доме Господа! Что ты собираешься делать?
Хмурый убрал пистолет от решетки и уставился в потолок. Священник, приоткрыв сетку, заглянул внутрь.
– Сын мой, это не выход, – стал шептать Морель. – Пойми, это не выход, что бы ты ни задумал, – уже нормальным голосом.
– А Вы храбрый. Другой на Вашем бы месте сбежал, поджав хвост одной рукой, а другой звонил бы в жандармерию.
– Я помочь хочу. Это не выход, убери пистолет, сын мой.
– Да какой я тебе сын? Мы, возможно ровесники. Ладно, можете мне не отвечать. Знаю, это принятая речь обращения.
– Как звать тебя?
– Не важно. Они говорили, что дадут мне „дар“, – по лицу незнакомца вновь пробежали слезы. – Но, вместо этого они лишили меня воли, – не отрываясь от потолка. – Я не могу больше идти у них на поводу, – опустив голову, он посмотрел в глаза священника. – Это не жизнь! Это удел бездушного предмета, которого впоследствии назвали марионеткой.
– Сын мой, всегда есть выход, – старался успокоить его священнослужитель. –