спокойным. Это убеждало лучше всяких… в общем, убедило.
Капитан вздохнул. Бессонница, голод, страшное нервное напряжение последних дней… чёрт – последних лет.
Ладно, чего теперь-то. Повинуясь короткому кивку ствола, он опустил на землю трофейную «стопятку», левой рукой выкинул пистолет.
– Руки над головой, встал на колени, – сказал мужик.
– Кто ты есть? – скупо поинтересовался капитан, подчиняясь приказу.
– Майор Рябышев. Даже не думай, я тебе не пацан.
– Доводилось?
Майор усмехнулся.
– Всяко бывало. Ещё за речкой.
– И до сих пор майор?
– «Честно служи…»
– Не западло тебе своих гонять?
– Ты мне не свой, – спокойно сказал Рябышев, – ты пёс бешеный. Вчера двоих, сегодня четверо. Нравится убивать?
– Нет, – честно ответил капитан, думая, что майор более разговорчив, чем следует. Рябышев всё-таки немного волновался. Самую чуть.
Это льстило – с одной стороны. С другой – давало шанс.
Рябышев явно гордился тем, что взял его. Загнал, прижал к воде, поставил на колени. Майор упивался этим кратким моментом торжества, растягивал его, поэтому не торопился ни вызывать подмогу, ни укладывать капитана мордой в сырую землю – как, несомненно, поступил бы с противником сам капитан. Майор хотел видеть его лицо, желая в полной мере насладиться победой.
Эйфория Рябышева давала шанс. Крошечный, но шанс.
– Ты хоть знаешь, за что меня? – спросил капитан, подпуская в голос трагизма и нащупывая пальцами ног опору. – Знаешь, что там было-то, в Чечне?
– Кругом Чечня, – безразлично сказал Рябышев, чуть заметно подрагивая стволом автомата, – не ты первый.
– Не я, – согласился капитан, – а следующий кто?
Майор презрительно рассмеялся.
– Разговоры говоришь… ты думаешь, я тебя взял, чтоб отдать, этим отдать? – он кивнул в сторону посёлков. – Дур-рак ты, капитан…
– Неужто отпустишь? – прищурился капитан, прикидывая дистанцию ножевого броска.
– Здесь оставлю, – совершенно спокойно произнёс майор, и капитан с досадой понял, что лёгкая эйфория Рябышева вызвана вовсе не удачным завершением погони.
Майор собирался убить его. Застрелить в упор, лицом к лицу. Потому и не стал тратить время на полноценное задержание: это просто не имело смысла.
Вот так: пришёл и тебе конец.
– Что, майор, вот так застрелишь – безоружного? – деланно удивился капитан.
– Да, – сказал Рябышев.
– Письмо жене хоть передашь?
– Нет, – сказал Рябышев и вскинул автомат.
Успеть капитан, конечно, не мог. Но и сдаваться… сдаваться – стыдно.
Резко проседая и падая вправо, он оттолкнулся левой ступнёй, быстро подвернул руку и выхватил с пояса нож. Чётко понимая, что на таком расстоянии майор уже не промахнётся, всем телом ударился о землю и в последнем отчаянном усилии метнул оружие в Рябышева.
Выстрелов так и не прозвучало, но ведь