из захвата, удрать, пока противник не пришел в себя, ударить – даже и насмерть. Каирис носила на поясе коротенький острый нож. Слева, так, чтобы выхватить было сподручнее. Хотя нож ей еще ни разу не пригодился. Впрочем, Каирис сомневалась, сможет ли она пустить его в ход. Страшно это… когда живой человек.
– Тем более ты девочка красивая, такую не пропустят.
Каирис пожала плечами. Вот лично она себя красивой не считала. Лейри – другое дело. Высокая, тонкая, гибкая, с густой гривой черных волос до пояса, кареглазая. И с золотисто-смуглой кожей. Вот у кого действительно красота. Безусловная.
А Каирис… Разве она красива? Может быть, это из-за крови отца-торадорца, наградившего девушку темно-русыми волосами и мраморно-белой кожей, под которой просвечивали тонкие ниточки синих жил. Громадные серые глаза были выразительны, а вот пухлые щечки приводили ее в отчаяние. Да и полноватая фигурка тоже. И родственники, которые вечно называли Кайри пышечкой. Губы ничего, но слишком бледные. А полная шея в вырезе туники… так, лучше об этом не думать.
– Кай, прекрати!
– Что прекратить?
– Да у тебя все на лице написано! Убить твоих теток мало! Голову тебе заморочили!
– Я и правда не красавица…
– Ты бестолочь! И вообще, о чем ты думаешь? Нельзя ли попросить кого-нибудь из твоих племянников…
– Двоюродных…
– Да хоть имянареченных… пожить у тебя?
– Нельзя, – отрезала Каирис. – Где они были, когда все мои болели? По домам сидели?
– Они испугались.
– Ну ты-то здесь была!
– Я-то в детстве переболела.
Лейри опустила глаза. Она действительно помогала Каирис ухаживать за матерью и братом. Ну и?.. Ей несложно.
Лейра Адалан отлично осознавала, что ей намного легче, чем Каирис. У нее семья: отец-торговец держит несколько лавок, два старших брата, оба женаты, оба счастливы, она сама – поздний и любимый ребенок. Мать ее балует, дом – полная чаша, есть все, что ни пожелай.
Вот Каирис сейчас намного хуже. Отца нет, матери нет… из родных – мамины сестрички… те еще родственнички. Если и помогут, то потом за свою помощь семь шкур сдерут.
– Тебя прямо хоть замуж выдавай.
– Ты смерти моей хочешь? За кого?
– Например, за Тарни.
– Да я лучше в Разлом прыгну!
Тарни она отлично помнила. Милый юноша двадцати пяти лет от роду и такая же милая мамочка, которая сразу же, с порога, ошарашила Каирис:
– Рожать можешь?
И пока Кай в шоке хлопала глазами, обошла ее со всех сторон, оглядывая, как породистую кобылу на ярмарке.
– Тоща ты слишком. Ну да ладно. Для женщины главное – послушание.
Тарни был незамедлительно и решительно послан Восьмилапой в сети. Мамаша попробовала скандалить, но против бывшего наемника не потянула. Вылетела из таверны впереди своего визга.
Лейри фыркнула, оборвав воспоминания.
– Кай, подумай сама. Жить одна ты не можешь. Таверну держать тоже.