был готов сделать многое, чтобы мне угодить. Поэтому тут же позвонил домой и разведал у своей сестры всё, что она знала.
– Спичка, это всё младшая сестра Вороновой гнобит твою сеструху.
Догадывалась. А услышав подтверждение, развернулась и направилась к дому бывшей одноклассницы.
В груди всё клокотало, пальцы сжимались в кулаки, а буйное воображение рисовало, как я выдёргиваю её наращенные патлы. Все школьные годы она и её банда тупых кур не давали мне прохода.
Её будто раздражал сам факт моего существования. Или то, что, несмотря на все её возможности, я была легендой школы, а она – дочкой завуча.
Учёба и спорт высших достижений почти несовместимы. С того дня, как папа привёл меня в спортивную секцию, моя жизнь была расписана по минутам. И обучению отводилась лишь крупица этого времени. Но я упрямая, упёртая, как баран. Работоспособная. Мне требовалось быть первой. Лучшей из лучших. А то, что за этим стоят бессонные ночи, до сих пор меня не волновало.
Я шла к цели напролом. Не воспринимала собственную боль. Физическую я даже любила какой-то извращённой частью своей души. Не думала о тех, кого обхожу в этой гонке. Мои соперницы, оказавшиеся позади, просто слабее, – а это не моя проблема. Ни жалости, ни сожаления я не знала. Ни к себе, ни к другим.
А когда папы не стало, моя мотивация выросла. Я понимала, что больше в этом мире я ни на кого рассчитывать не смогу.
Бабушка с дедушкой находились уже в достаточно преклонном возрасте, чтобы иметь возможность дать мне нечто большее, чем кусок хлеба и пустой суп к обеду.
А мама… мама меня никогда не любила и не замечала.
Мои достижения в спорте её скорее раздражали, чем радовали. А мне так хотелось её внимания и тепла, но заслужить любовь невозможно. Это я поняла очень рано.
Злоба только набирала обороты. Чтобы как-то её выместить, я ходила туда-сюда неподалёку от подъезда Вороновой. Она поступила в престижный университет. Отличница, золотая медалистка и просто красавица. Иначе и быть не могло.
Только все её достижения – заслуги родителей. Не тянула она. Ни на медаль, ни на хороший вуз. Да и что там с лицом без макияжа, ещё неизвестно.
Увидела девушку в модной одежде, с дорогой сумкой, набирающей текст на последней модели айфона, и побежала в её сторону, чтобы в полёте повалить на землю.
Мой рост сто семьдесят один сантиметр, и при весе сорок пять килограмм ударная нагрузка не велика. Однако Воронова летит аккурат мордой вниз, сбивая колени об асфальт. Думаю, толстый слой макияжа смягчил удар. Мычит, пытается вырваться, вылезти из-под меня. И учитывая, что весит она много больше, у неё это неплохо получается.
Мы шипим друг на друга, как дикие уличные кошки. Она тянется к моему лицу пальцами с идеальным маникюром в попытке оцарапать. В это время я вновь сжимаю в руках её волосы со всей силы будто скальп снять хочу.
– Только не волосы, дура! Они наращенные, идиотка! Отпусти, Эсэс! Тебе жизни не хватит за них расплатиться!
Моё дурацкое прозвище – первые