это был он – небольшая капелька ярко голубого цвета в обрамлении мелких белых камешков. Очень простенький, он был знаком мне с детства. Его постоянно носила бабушка, а потом и мама. Я знала, что когда-нибудь он перейдёт ко мне.
Откуда он здесь появился, всегда была уверена, что это подарок дедушки. Что же получается…я сама его ей отдам? Я перевела полные слёз глаза на «бабушку». Она что-то тихо сказала майору и подошла ко мне.
– Это Софьюшкин подарок? Я так и поняла. Из документов они ничего не нашли. Платья, думаю, ты смотреть не захочешь. Ты помнишь, сколько денег было у тебя с собой?
Отрицательно покачала головой.
– Ну, ничего, я сейчас сама всё посмотрю. Нет ли каких ещё украшений, что будут мне знакомы. Не стоит тебе это всё вспоминать. Посиди здесь.
Она подвела меня к небольшой скамейке, на которую осторожно и усадила. Отстранённо глядя вдаль, я сжимала в руках кулон. Это точно был он, я нащупала выщербинку, на задней стороне. Именно там, где она и должна быть. Через некоторое время «бабушка» вернулась вместе с майором Гельманом.
– Я против, чтобы она смотрела на мёртвых, – резко заявила она.
– Но живые, тоже не в очень благостном виде, да и боюсь, не сдержаны на язык.
– «Бабушка», мёртвых не стоит бояться. Лучше бояться живых, – встряла я в беседу.
– Барышня очень храбра, – улыбнулся майор.
Меня подвели к старенькой двери во внутреннем дворе. Она открылась, и оттуда вышел небольшой, плотный мужчина, вытирающий руки о фартук.
– Добрый день, Ваше высокоблагородие. Что привело вас ко мне?
– Позвольте представить вам нашего доктора, господина Недзвецкого, – обернулся к нам майор. – Витольд Христианович, нужно показать барышне наших разбойников, что у вас хранятся в мертвецкой. Может, узнает кого?
– Пожалуйста, барышня, проходите.
– «Бабушка», подожди меня, пожалуйста, здесь. Всё со мной будет хорошо, а тебе действительно не стоит на это смотреть.
Я последовала за доктором внутрь темного помещения. Наверное, он специально провел меня мимо прозекторского стола с раскрытым телом. Не заметив никакой реакции, господин Недзвецкий тихо хмыкнул и открыл боковую дверь, взяв с ближайшего стола канделябр со свечами. В покойницкой стоял специфический удушливый запах, хотя температура была ощутима низкой. Я привычным жестом прикрыла носик платочком, предварительно смоченном в душистом масле. Успела это сделать, когда поняла, что именно мне предстояло.
Глаза Витольда Христиановича подозрительно прищурились.
Прошла вдоль разложенных тел, специально подсвечиваемых доктором. Отрицательно покачала головой и направилась к выходу. В прозекторской остановилась перед телом, низко нагнулась над разрезом и произнесла:
– Ну, зачем же было так много пить и приводить печень в такое ужасное состояние.
Затем развернулась и покинула помещение. Господин Недзвецкий вышел следом за мной, странно на меня посмотрел и направился к майору. Я