и не было никаких мыслей о третьем измерении. В памяти Мал-Шаффа промелькнули странные, щемящие воспоминания о бурой пустыне, усеянной алыми валунами, о серебристых скалах из поблескивающего, словно металл, камня, о безбрежных морях, обрушивающих волны на вздымающиеся к небесам утесы. И не только о них. Перед его внутренним взором возникли огромные дворцы из сверкающих драгоценных камней, причудливые картины ночных празднеств в глубоких черных пещерах, озаренных сполохами поистине адского пламени.
Он снова поклонился:
– Благодарю тебя, Батазар.
Не оглядываясь, Мал-Шафф зашагал вниз по склону вместе с остальными.
– Что?! – крикнул редактор в трубку. – Что вы сказали?! Доктор Уайт мертв?! Самоубийство?! Да, понял. Эй, Робертс, живо сюда! Срочно возьмитесь за этот материал.
Когда будете писать, – сказал он, передавая трубку своему подчиненному, – особо подчеркните, что Уайт очень разволновался из-за провала эксперимента, а главное – из-за невозможности вернуть людей обратно в третье измерение. Расхваливайте его на все лады за то, что он положил конец Черному Ужасу. Это настоящая сенсация.
– Я все понял, шеф. Сделаю, – ответил Робертс и, обращаясь уже к собеседнику на другом конце провода, проговорил: – Ладно, Билл, давай выкладывай, что там у тебя…
Достойный противник
Пятнашники запаздывали.
Может, они чего-нибудь не поняли.
Или выкинули очередную шутку.
А может, они и вовсе не собирались придерживаться соглашения.
– Капитан, – осведомился генерал Лаймен Флад, – который теперь час?
Капитан Джист оторвал взгляд от шахматной доски.
– Тридцать семь – ноль восемь по среднегалактическому, сэр.
И снова уткнулся в доску. Сержант Конрад загнал его коня в ловушку, и капитану это не нравилось.
– Опаздывают на тринадцать часов! – пропыхтел генерал.
– Они, наверное, так и не взяли в толк, когда мы их ждем.
– Мы же объяснили им все на пальцах. Взяли их за ручку и твердили одно и то же снова и снова, пока они не уразумели. Они не могли не понять нас.
Но они очень даже могли, и генералу это было известно лучше, чем кому бы то ни было.
Пятнашники не понимали толком почти ничего. Идея перемирия озадачила их так, будто они никогда не слыхивали ни о каких перемириях. Предложение обменяться пленными поставило их в тупик. Даже задача согласовать время обмена потребовала изнурительных объяснений – словно они прежде не догадывались, что время можно измерить, и не ведали элементарной математики.
– А вдруг они потерпели аварию? – предположил капитан.
Генерал фыркнул:
– У них не бывает аварий. Их корабли – настоящее чудо. Чудо, которому все нипочем. Они же смели нас, просто смели, разве не так?
– Так точно, сэр, – откликнулся капитан.
– Как по-вашему, капитан, сколько их кораблей мы уничтожили?
– Не больше дюжины, сэр.
– Крепкий противник, – изрек генерал.
И,