яви же свой лик,
открой же мне тайну хотя бы на миг,
доколе в неведенье жизнь проживать,
искренне верить, любить и страдать?
О, кто же ты – спутник, неведомый друг,
мой ангел-хранитель иль просто недуг?
Ответь, не томи, дозволь мне познать,
кого почитать, а кого проклинать.
24 июля 2021 г.
На четыре стороны
Распахну нараспашку рубашку,
оклемаюсь от сонной одури,
отдышусь… но всё ж, попрощавшись,
удалюсь на четыре стороны.
Я уйду, удалюсь от формальностей,
от устоев, что веком навязаны,
от мнимых утех и банальностей
на просторы, не зная усталости.
На просторы с ветром-бродягой
по дороге, доселе неезженной,
где тихонько, а где-то ватагой,
только жизнью живой неизнеженной.
Только жизнью… прочь иллюзорность,
вырвусь вон напролом через тучи,
не сокроют спросонок возможность
разглядеть мир воочию лучше.
Распахну нараспашку рубашку,
оклемаюсь от сонной одури,
отдышусь… но всё ж, попрощавшись,
удалюсь на четыре стороны.
27 июля 2021 г.
Великое счастье
Спокойно пожить – великое счастье,
великое счастье – жить, не тужить,
не ведать, что жизнь – лишь одночасье,
минута, секунда… и не воскресить.
Рыданий не слышать в час расставаний,
калек и убогих про превратность судьбы,
прохиндеев различных и их обещаний,
а также прочей пустой болтовни.
Спокойно поспать – великое счастье,
великое счастье – тревоги забыть,
не ведать, что в мире бушует ненастье,
и безмятежно по снам побродить.
Скрежет не слышать злобы презренной,
стон бедноты, неуместный укор,
не ведать глупца ухмылки надменной
и роскоши модной омерзительный взор.
Спокойно веровать – великое счастье,
великое счастье – в согласии быть,
не ведать пороков, грехов и ненастья,
благочестиво в мире ходить.
Не попадаться, поддавшись соблазнам,
в сети уловок, а также в силки,
помнить и знать с рожденья, с пелёнок,
что черти коварны и очень хитры.
27 июля 2021 г.
Сенокос
Хамство растёт, восходит как рожь,
но не беда, ведь есть сенокос:
где-то косилкой, где-то серпом,
с корнями сложнее, уж их топором.
По тропкам прополка и по полям:
выдрал, спалил – ни к чему сеновал,
чтоб впредь на земле не прорастал,
в зародыше хамство-бурьян погибал.
Но коль вдруг взошёл и себя показал –
растоптать, разорвать, чтоб нравы узнал,
к культуре, к морали чтоб привыкал,
а коли не понял – в веках чтоб пропал.
Хамство растёт, восходит как рожь,
но не беда, ведь есть сенокос:
где-то