изрек я. – Он думает, что всучил нам гремучую змею. Черт побери, а ведь он, похоже, прав. Итак, откуда начнем?
– Только не с Бэттери, – буркнул Вульф.
– О’кей. Тогда откуда? Боюсь, все обстоит куда хуже, чем кажется. А что, если милашка Пол сам сфабриковал дельце с кражей двадцати шести кусков, чтобы сделать от папаши ноги? Неудивительно при таком родителе, а? И как он поступает, когда видит объявление, где его просят связаться с отцом – не с матерью и сестрами, а с отцом – и упоминают о какой-то ошибке? Как можно скорее сматывается в Перу или на Ближний Восток. Тьфу, опять этот Ближний Восток! Или же идет в магазин и покупает себе накладную бороду. А что, это идея. Можно справиться во всех магазинах, торгующих театральным реквизитом, и если мы обнаружим…
– Замолчи. Вот тебе идея. Слушай и мотай на ус.
Я уставился на Вульфа:
– Имейте в виду, босс, все не настолько безнадежно. Я старался поднять вам настроение и тем самым активизировать ваши мозги. Если вы…
– Я сказал тебе – замолчи. Еще не поздно дать объявление в завтрашние газеты?
– В «Газетт» уже поздно. Быть может, успеем в «Таймс».
– Бери блокнот.
Если даже он спятил, я все равно еще числился у него в штате. Поэтому я направился к своему столу, достал блокнот, раскрыл его на чистой странице и взял ручку.
– Поместить в разделе «Разное», – велел он. – Объявление должно иметь ширину двух колонок и высоту три дюйма. Озаглавить его так: «Для П. Х.». Заголовок набрать жирными прописными буквами с точками после «П» и «X». Дальше, шрифтом помельче, набрать следующий текст: «Ваша невиновность доказана, раскаиваемся в совершенной несправедливости». – Он задумался. – Измени «раскаиваемся» на «сожалеем». «Сожалеем о совершенной несправедливости». Потом: «Не позвольте обиде помешать торжеству справедливости». – Он снова замолк. – «Вас никто не принуждает вступать в контакт, но Ваша помощь нужна для обличения истинного преступника. Обязуюсь уважать Ваше нежелание возобновлять связи, которые Вы восстанавливать не захотите». – Он поджал губы, потом кивнул. – Дальше укажи мою фамилию, адрес и номер телефона.
– Почему бы не упомянуть мамашу? – спросил я.
– Нам неизвестно, как он к ней относится.
– Он посылает ей ко дню рождения открытки.
– Но под влиянием какого чувства? Ты это знаешь?
– Нет.
– Тогда есть доля риска. Мы можем с уверенностью назвать лишь два владеющих им чувства: обида на несправедливость и желание отомстить. Если же и таковые отсутствуют, то он либо сверхчеловек, либо недочеловек. В таком случае нам никогда его не найти. Я отдаю себе отчет в том, что стреляю наугад по невидимой цели и могу поразить ее только чудом. Но есть у тебя другие соображения?
Я сказал, что таковых не имею, и пододвинул к себе пишущую машинку.
Глава вторая
В черте Большого Нью-Йорка[3] на тот