и давать прессе дополнительный повод для сплетен. И все же один благородный человек среди них нашелся. Моя новая подруга Наталья выбежала на сцену и, поняв, что от нее требуется, подскочила к неугомонному журналюге и преградила дальнейший путь своим телом.
– Сделаешь еще шаг, дальнейшую писанину придется вести в палате, – пригрозила она.
– А ты куда прешься? – окончательно забыв про хорошие манеры, воскликнула я, заметив другую «акулу пера». – А ну, кыш отсюда, воронье проклятое. Разве непонятно, человеку плохо? Совсем совесть потеряли, никакого уважения к людям…
– Я – ее муж, – торопливо отозвался мужчина, продолжая лезть на подиум. – Муж я ее.
– Все равно нельзя, – понимая, что это может быть для него опасно, чуть тише возразила я. – Пожалуйста, подождите, пока прибудут медики.
– Вы не имеете права, – принялся возмущаться мужчина, все же взгромоздившись на сцену. Затем он встал на ноги и, так как я сразу преградила путь, недовольно спросил: – Кто вы, вообще, такая?
– Работник милиции, – не нашла, что еще сказать, я. – Поэтому прошу вас не сеять панику. Ведите себя спокойно. С вашей женой все будет в порядке. Я надеюсь.
Не знаю, долго ли еще удавалось бы сдерживать напор прессы мне и Наталье, но, на наше счастье, примчались «Скорая» и группа оперативников. Медики переложили Прокопчук на носилки и увезли ее в больницу.
Не успела машина «Скорой помощи» отъехать, а зрители и персонал разойтись, как ко мне подбежал все тот же нарушитель порядка, назвавшийся мужем пострадавшей. Он бесцеремонно потряс меня за плечо, обрушив целый поток слов:
– Это вы из милиции? Да, вы, – как только я повернулась, сам же себе ответил он. – Узнаю. Я – муж Инны, Тимофей Владимирович. Я только что проводил «Скорую». Мне, к сожалению, поехать не разрешили… – Мужчина растерянно потоптался на месте, а затем сказал: – В общем, я хочу знать, кто это сделал. Даже согласен дать денег вашему руководству, только не закрывайте дело. Выясните, кто отравил мою жену. Вы должны это сделать, ведь Инна была вашей коллегой.
– Извините, что не сказала вам всей правды сразу, но я не работаю в милиции, я – частный детектив, – разведя руками, призналась я.
– Пусть. Может, это даже и лучше, – ничуть не смутившись, выдал Тимофей. – Хоть кто-то докопается до истины. Я нанимаю вас, – заявил он уверенно.
Я растерянно открыла рот, не зная даже, как расценивать такую активность нанимателя. Для меня куда более привычными казались долгие путаные объяснения клиентов, их обращение ко мне только в случае неудачи милиции.
– Займитесь этим делом, а о гонораре поговорим позже. Впрочем… – Мужчина трясущимися от нервного напряжения руками извлек из внутреннего кармана дорогого пиджака кошелек. Раскрыл его и, не глядя на купюры, вытащил половину и протянул ее мне со словами: – Это на первое время.
Растерянно глядя на этого невысокого мужчину средних лет с забавными усиками и волнистыми светлыми волосами, я приняла деньги. Видимо,