словом «розыск»; точнее – «производство розысков» – следований по делам, поручаемым по мере надобности самим Петром; входя во всё ближайшим образом, император следил за делами канцелярии, о чем ясно свидетельствуют письма Мамонова непосредственно к Петру по разным, часто мелким, делам и дошедший до нас ряд именных указов Петра по делу Гагарина, данных по канцелярии Мамонова. Иногда государь и сам бывал в канцелярии, так как имеется «Указ Великого Государя из канцелярии» ведения Дмитриева-Мамонова. Но если «розыскивание» и «следование» являлись главным делом канцелярии, то полномочия ее в решении и направлении дел были до чрезвычайности шатки, завися, видимо, от каждого конкретного случая, от каждого данного «поручения»; по крайней мере, отсылая одно дело (о злоупотреблении московских дьяков) Мамонову «для решения», Макаров пишет: «…ежели же о том решения учинить собой не можете, и по тому вам доложить Его Царскому Величеству». Как будто сам Мамонов должен решать в каждом случае, может ли он обойтись без государевой воли или нет.
Как мы уже видели, прямые указы Петра определяли задачи канцелярии в каждом конкретном случае; словом, действовало в чистом виде «поручение», иногда даже даваемое через третье лицо. Как давались эти поручения и в какие рамки обычно ставили деятельность канцелярии, видно из следующего документа. В канцелярии в 1718 году расследовалось большое дело по разным доносам бывшего фискала Санина: попало оно в канцелярию Мамонова после письма Бутурлина48: «Благородный господин майор и господа капитан Лихарев, капитан поручик Пашков, поручик Бахметев! Прошедшего мая в 28‐й день Царское Величество, слушав доносительных пунктов бывшего фискала Санина, который ныне у вас, указал по именному своему Великого Государя указу по оным пунктам о некоторых делах исследовать и розыскать… А о каких делах следовать и розыскивать, тому при сем прилагается реестр. Слуга ваш Иван Бутурлин» (16 июня 1718 года). Мы видели выше, что и кабинет-секретарь Макаров по именным указам передавал подобными письмами Дмитриеву-Мамонову разные дела; мы видели, что это делалось и прямыми указами императора; других путей, по‐видимому, не бывало: личное поручение императора – единственный использовавшийся путь.
Вот еще письмо Бутурлина к «благородному господину майору Дмитриеву-Мамонову гвардии Семеновского полку с товарищи»: «Благородный господин майор и господа капитан Лихарев, капитан поручик Пашков, поручик Бахметев! Бывший Ярославец купецкий человек Иван Рукавин, который сидел в канцелярии по поруке в подрядном деле у полковника Кошелева и от него отдан бить сваи за вину свою, и оный сказал за собою государево слово и подал мне письма доводные, а те ему письма отдал бывший фискал Санин; и оный Санин по тем письмам взят с каторжного двора; и сего дня по именному Царского Величества указу к тебе в канцелярию отсылаю с теми его письмами, изволь его расспросить обстоятельно и по тому делу следовать; и будет по расспросным его речам, кто какого чина ни есть, – духовных и мирских, – доведутся, взять