ребенку эту радость. Все считают это само собой разумеющимся. В том числе вы сами. Но каждый новый крик, кажущийся нескончаемым, становится подтверждением обратного, а именно вашей родительской несостоятельности.
Все мои действия бесполезны. Я – самый худший папа/худшая мама в мире.
Это может стать такой же пыткой, как и недосыпание. Ощущение своей несостоятельности в роли родителя равно ощущению своей человеческой непригодности. Если вы, несмотря на наличие как эмоциональных, так и материальных предпосылок, не способны позаботиться о своем ребенке так, чтобы он чувствовал себя хорошо, то вы никуда не годитесь. Ведь нет ничего более естественного, чем иметь детей и быть мамой или папой! Во все времена у людей были дети, о которых они, судя по всему, могли заботиться, иначе мы бы сейчас не разгуливали по земле. Вряд ли один жалкий младенец ставил с ног на голову жизнь большой семьи, в которой, возможно, уже было одиннадцать детей и восемнадцать дойных коров. Как же они выкручивались? Как выкручиваются все остальные? Почему мне это не под силу?
Ваша вера в себя тает, и это плохо уже само по себе. Но с ней тает и ваше чувство собственного достоинства, вместе со слезами исчезая в бездне бессилия. А это уже хуже. С подорванным чувством собственного достоинства легко оказаться на краю психического срыва.
И тогда уже неважно, как крепко вы любите своего ребенка, сколько вы носите его на руках и утешаете, часто ли вы спите вместе и вставляете пустышку ему в рот или, если вы кормящая мать, ночи напролет исполняете роль пустышки. Вам начинает казаться, что вы сходите с ума. Вы начинаете желать своему ребенку других, лучших родителей, а себе самому никогда не быть рожденным.
И не удивительно – тут я позволю себе сделать небольшое полемическое отступление, – что рождаемость в богатых странах снижается, несмотря на то, что им неплохо было бы ее повысить. Радость общения с маленькими детьми совершенно исчезла. Дети стали в тягость.
И днем и ночью вы должны удовлетворять неугасаемую потребность малыша в близости, что вряд ли способствует появлению еще одного ребенка. Поскольку вам, как всякому независимому, реализующему и обеспечивающему самого себя человеку, нужно как можно быстрее выйти на работу, вас начинает мучить совесть. Внезапно вы целыми днями отказываете ребенку в близости и вынуждены компенсировать это ночным общением, а позже – вечерними развлечениями и истерически амбициозной активностью по выходным. (Не говоря уже о нескончаемом количестве игрушек: в Швеции у каждого ребенка в среднем 536 игрушек, при этом конструктор Лего, с миллионом составных частей, тоже считается одной игрушкой.)
То же общество, которое беспрестанно подчеркивает значение семьи, и на словах до небес возвышает близость и общность между родителями и детьми, на деле делает практически невозможным сосуществование родителей и детей в семье, достойной собственного названия. Те же эксперты, которые с угрозой поучают о значимости