что мой старик способен на такое…
– Splendido! Splendido!21 – щебечет старушка, протягивая дрожащую руку, и я сжимаю ее. – Спасибо вам за эти эмоции. Ох, если бы только мой Антонио видел это…
Женщина едва сдерживает слезы, и я одариваю ее теплой улыбкой.
– Ба, – стонет Матвей, – тебе нельзя нервничать. – Он кладет ладонь на ее спину. – Идем, я провожу тебя за стол.
Матвей такой обходительный со своей бабушкой, что вызывает у меня искреннюю улыбку, но она тут же исчезает, когда я понимаю, что Орнелла уходит в том же направлении, что и Росси.
– Матвей, мне нужно припудрить носик. Я скоро вернусь.
Посылаю жениху воздушный поцелуй и нетвердой походкой следую в противоположный конец ресторана. Попадаю в длинный коридор с множеством каменных колонн, и лишь на долю секунды замечаю, как женщина скрывается в какой-то комнате. Подходя ближе, постепенно улавливаю шум голосов. Дверь приоткрыта, и я заглядываю в щель, но искомые силуэты я вижу лишь в отражении панорамного зеркала.
– Рафаэль, – изумленно произносит Орнелла, медленно хлопая в ладоши, – думала, ты уже ничем не сможешь меня удивить, но я ошиблась.
– Ты же знаешь, что я предпочитаю трахаться, а не вот эту возню. Не хотел огорчать синьору Барбаросса.
– Будь осторожней, вдруг дамочке понравится. Кстати, кто она такая, что вы притащили ее на званый ужин? Если память мне не изменяет, для Маттео уже есть невеста.
– Есть. Пусть развлечется перед тем, как погрязнуть в семейной жизни.
– Смотри, как бы ты сам не погряз…
Женщина не успевает договорить, когда Рафаэль толкает ее за шею в стену, и кроме его спины мне больше ничего не видно. Но, судя по блуждающей под его пиджаком тонкой руке, мне и не нужно видеть.
– Орнелла, не ревнуй, я не ведусь на русских шлюх, – жестко припечатывает Росси и, схватив ее руки, задирает их над головой. Услышав первый стон, я отшатываюсь.
Его жестокие слова острой бритвой проникают в мои вены и теперь вспарывают их, выворачивая наизнанку. Не желая больше ничего слышать, устремляюсь прочь. Перед глазами пелена слез, но я проглатываю их как разбитое стекло, раздирая себе горло.
Я не помню, как вернулась за стол.
Какое-то время спустя эта сука возвращается одна, но с довольным блеском в глазах. За столом идет непринужденная беседа, и я стараюсь вникнуть в нее, чтобы вывести яд, что впитался в меня, пока диалог резко не заходит обо мне.
– Маттео, ты так и не представил нам свою спутницу.
Орнелла непринужденно жестикулирует бокалом вина, победоносно улыбаясь и пронзая меня сучьим взглядом. Как жаль, что я не совсем отмороженная, иначе вцепилась бы в ее лохмы и припечатала пару раз о стол, чтобы стереть с довольного лица все признаки веселья. Гневные размышления прерывает затянувшаяся тишина, а такая длительная заминка заставляет меня напрячься.
– Это моя подруга из России, – как ни в чем не бывало выдает