причуду или, в крайнем случае, как на какую-то непонятную пока вспомогательную помощь в виде воздушной разведки, то вчера мы всем доказали, что авиация отныне представляет грозную и неотвратимую силу, с которой обязательно следует считаться. И непременно учитывать ее в предстоящих военных раскладах…
Осмотрелся, пробираться в первые ряды не стал, увидел махнувшего мне рукой товарища и компаньона, пошел к нему. Уселся тут же на свободное место рядом с ним, с Игорем Ивановичем Сикорским, поздоровался вполголоса, собрался было полюбопытствовать о его вчерашней работе, но не успел с этим. Матросик подошедший помешал, сверкающий серебром поднос протянул. Я подхватил с подноса стакан горячего чая в блестящем, начищенном подстаканнике, оглянулся, как мне показалось, незаметно. Все с чаем, не я один такой исключительный. Поднес стакан к губам, с удовольствием втянул в себя вкусный терпкий аромат, осторожно сделал первый малюсенький глоточек. Горячо же. Ах, как хорошо! Даже резь в глазах пропала. Ну, какие теперь могут быть вопросы? Сначала чай!
Вот за что я люблю флотских, так это за дисциплину и порядок. Мы с утра небритые, заросшие щетиной, даже еще не позавтракавшие, а здесь салон сияет белоснежными скатертями, воздух свежий, гарью пожаров не порченный. Из распахнутых иллюминаторов и вливается, кстати. Неужели пожары в городе к утру утихли?
И чай. Крепкий, с кислой, бодрящей долькой лимона и сахаром.
С удовольствием все до донышка выпил. И приготовился кому-нибудь внимать. Обязательно ведь разговоры начнутся, пока начальства нет. Вон как после чая народ оживился, расслабился, зашебуршился. Угадал.
Александр Васильевич Каульбарс поднялся. Развернулся лицом к собравшимся, тихонько кашлянул, привлекая тем самым всеобщее внимание.
– Господа, пока ожидаем командующего, коротко выскажусь. Сначала то, что касается непосредственно моих подчиненных. Вам же, господа, – короткий поклон в сторону группы морских офицеров, – все скажет лично Андрей Августович. С вашего же разрешения я продолжу.
Александр Васильевич громко откашлялся в платок, сложил его, убрал в карман и оглядел нас внимательно. Каждого. Только после этого продолжил:
– Самым первым делом должен передать вам всем высочайшее одобрение ваших действий. Слаженная и эффективная работа авиации стала именно той гирей, которая перевесила чашу весов при сражении на нашу сторону. Благодарю вас всех за службу, господа офицеры!
Пришлось нам вставать и отвечать, как Уставом положено. А тут и двери в кают-компанию распахнулись, привлекая к себе общее внимание и от увиденного заставляя развернуться и вытянуться во фрунт, замереть.
Генерал Каульбарс команду подал, шагнул навстречу Николаю по проходу, отдал рапорт. Вслед за государем повторил команду «Вольно» и отступил чуть в сторону, освобождая проход и пропуская императора со свитой.
Его императорское величество собственной персоной пожаловал, в сопровождении великих князей