убийце, если он срезает с каждой по такому маленькому кусочку?
Бирн уткнулся взглядом в свой блокнот.
– Если ты боишься, что кто-то умрет… Да, кто-то умрет. Мы не сможем предотвратить смерть ни третьей, ни, скорее всего, четвертой девушки. Но, возможно, если мы будем работать с утра до ночи, – возможно! – пятая уцелеет. А возможно, и нет – но это уже зависит от нас.
Бирн молчал, глядя в пол, сжав зубы так, что на скулах вздулись желваки.
– Так что же? – спросил Бреннон. – По-твоему, есть смысл корячиться ради пятой, шестой и всех остальных – или пусть уж дохнут?
Бирн глубоко вздохнул и встал.
– Простите, сэр. Расклеился. Тяжелая пара дней. Я бы съездил к Шиханам вечером, чтобы застать их всех дома.
– А сколько их там?
– Мистер Шихан, миссис Шихан и еще трое младших мистеров Шиханов. Сыновьям от девятнадцати до десяти. В числе прислуги кучер, садовник, повар, дворецкий, две горничные, трое лакеев и гувернер.
– Вот и займись.
– Слушаюсь, сэр. И еще, сэр, миссис ван Аллен просила передать, что хотела бы вас увидеть.
Комиссар пристально вгляделся в физию подчиненного. Увы, из-за шрама она по большей части ничего не выражала. Еще не хватало, чтоб в департаменте начали делать ставки на дату помолвки!
– Ладно, – ровно сказал Бреннон. – Учел. Свободен.
Бирн позволил себе тихо хмыкнуть и исчез. В двери на миг возник Галлахер, передал записку из отдела нравов и тоже испарился, спеша вернуться к допросу персонала больницы. Натан развернул бумажку – там значилось всего одно имя: Горячка Пэтти (Пэт Дормер). Комиссар отдела нравов советовал обратиться к ее сутенеру, некоему Эндрю Полтора Кулака, фамилия которого сгинула в дебрях его запутанной биографии. В целом комиссар ван Виссен полагал, что Полтора Кулака прибил проститутку сам, но раз коллега имеет какие-то подозрения… Правда, сутенер так ловко залег на дно, что ван Виссен потерял его из виду, но у Натана имелись кое-какие козыри в рукаве. Он накинул пальто, надел шляпу и отправился в дом номер восемьдесят шесть.
Консультанта Бреннон нашел в гостиной, перед жарко пылающим камином. Пес нежился на шкуре у каминной решетки и лениво махнул хвостом в знак приветствия; его хозяин увлеченно изучал какие-то карты, разложив их у себя на коленях, на столе и на полу. Ведьма, проводив Бреннона до гостиной, хотела уйти по своим дворецким делам, но Натан ее остановил:
– Добрый день. У меня к вам есть небольшая просьба.
Консультант поднял голову и рассеянно поморгал на комиссара, словно успел забыть, кто он такой.
– Я был в парке, – заявил Лонгсдейл. – Я подумал, что убийства связаны с самим местом, но, как ни странно, ничего не нашел.
– То есть никакой дыры на ту сторону, из которой маньяк хочет выудить десяток-другой гнусных тварей? – заинтересовался комиссар. – А вы думали, что она есть?
– Да. Тогда стало бы понятно, почему именно парк. – Лонгсдейл нахмурился, глядя на карту. – Но это не так. Ничего похожего на портал, рукотворный или самораскрывшийся,