с помощью специальной программы голос сообщил, что Вадим Игоревич (так звали пропавшего) до сих пор находится в Германии, в гостях у хороших людей, и вполне прилично себя чувствует. Хотя несколько уже поднадоел хозяевам, и те совсем не против, чтобы он покинул их дом. С радостью готовы отпустить его и даже проводить в аэропорт за чисто символическое вознаграждение в размере трех миллионов евро. Наличными, разумеется. Сообщив это, аноним пообещал выйти на связь в то же время на следующий день и отключился.
Перед руководством корпорации во всем величии встал извечный русский вопрос: что, блин, делать? Заплатить по-тихому – тем более что сумму запросили вполне для них подъемную – или, задрав штаны, бежать в органы, дабы переложить проблему на них. После недолгих размышлений был выбран третий вариант. Точнее, полуторный. Было решено заплатить, но сообщить об этом куда надо и попросить помощи. Органы – в смысле, моя контора – в содействии не отказали и направили меня поработать посредником при обмене свободно конвертируемой валюты на особо ценного работника.
Утром в пятницу я прибыл в Берлин, заскочил ненадолго в гостиницу и отправился в посольство. Проторчал там добрых два часа в ожидании нужного мне человека, обговорил с ним все вопросы и с чистой совестью отправился обедать.
Меня красиво свинтили прямо на улице буквально в двух шагах от ресторана. Никто из прохожих, уверен, и внимания не обратил. Не успел я и глазом моргнуть, как оказался на заднем сиденье серого неприметного автомобиля.
– Сиди спокойно, – на чистом русском скомандовал попутчик, расположившийся справа от меня. А сидевший слева молча ткнул меня в шею электрошокером. Поэтому всю дорогу я вел себя очень спокойно, как они и просили.
– Просыпайся, дружок, – прозвучал на языке родных осин чей-то негромкий ласковый голос.
С усилием я открыл глаза и принялся осматриваться. Ничего особенного, скромная гостиная: шкаф, стол со стульями, пара кресел, телевизор в углу и диван, на котором я, собственно, валялся.
Я постарался перейти в сидячее положение. Получилось, но не сразу.
– Как чувствуешь себя? – поинтересовался сидевший за столом.
– Спасибо, хреново. – Я мельком глянул на него и тут же, обхватив голову руками, согнулся и застонал: – Господи, как голова-то болит! У вас, случайно, нет аспирина или еще чего?
Наглая ложь. Я, к вашему сведению, офицер доблестной Российской армии, и голова у меня может болеть, только если по ней как следует треснуть, и то недолго. Но как еще я мог спрятать свою вытянувшуюся от удивления физиономию при виде того, кто сидел за столом в нескольких метрах от меня и ласково улыбался, как будто у него брат родной из тюрьмы вернулся? Темноволосый, худощавый, коротко подстриженный мужик лет сорока. Ничем с виду не примечательный.
Глава 2
Перед отъездом я просмотрел пару десятков досье на тех, кто занимается разными интересными делами в Европе и мог бы быть причастен к похищению: бывших наших, бывших «соседских», бывших милицейских оперов – всех тех, кому надоело горбатиться на