ли его в этом случае, в королевство и вовсе?
Разумеется, Альсельдильмиру нравилось бродить среди смертных, путешествовать, узнавать новое и развлекаться с девицами. Но, когда-нибудь, ему захочется вернуться домой и, что тогда? Спросят его великомудрые друиды и король вместе с ними – где принц-наследник, ответь нам, лоботряс неразумный? Что вы, уважаемый Голубой Мотылёк сотворили с его высочеством, наследником трона? И почему не предупредили несчастье? Не пресекли? Не воспрепятствовали?
«Третья бутыль – меланхолично отметил внимательный Альсид, наблюдая за тем, как понурый принц хлещет прямо из горла крепчайший гномий самогон – Третья. Он уже гнется, словно камыш на ветру. Еще немного и его высочество, Синтариэль Виаль станет первым эльфом, который упал с лошади. Лютня уже не рыдает, а пищит, находясь на последнем издыхании. Своими руками придушил бы негодную человечку, сотворившую подобное с нашим благородным принцем. Не исключено, что это – колдовство. Черная магия самого грозного пошиба! На принца, несомненно, навели порчу и сглазили, а заодно и прокляли. Хотя – озадачился Голубой Мотылёк – общеизвестно, что сглаз и порча к эльфам не прилипают, а проклятия отправляются обратно и обращаются против наславшего. Скорей всего, наследника сглазила могучая черная ведьма и только благодатная сень родных деревьев поможет господину вернуться в прежнее состояние. Нужно спешно возвращаться в Западный лес и известить короля Юллентиэнвиля о происходящем. Может быть, её величество королева Люминель Истаниэль знает, как бороться с подобной напастью?»
Пока принц предавался унынию, а заботливый Голубой Мотылек размышлял о способах борьбы с хандрой, одолевшей его высокородного господина, лошади перворожденных, повинуясь каким-то своим собственным мыслям, свернули с основной дороги и медленно поплелись по узенькой тропинке, пролегшей средь сосен и елей. Хвойный лес, мрачный и опасно тихий, окружил двух эльфов со всех сторон, но они, занятые собственными проблемами, не обратили на изменения в пейзаже никакого внимания. Лес – он везде лес, а эльф в лесу чувствует себя, точно рыба в воде.
Местность, между тем, становилась всё более мрачной – деревья оскудели хвоей и странно горбатились, широкая дорожка превратилась в топкую тропку и в воздухе запахло тиной и гнилью. С черных, словно обожженных, деревьев, свисали фестоны мха, похожие на редкие волосы старухи – пыльные, седые букли. По всем признакам, впереди раскинулось болото, болото, успевшее проглотить и частично переварить эту часть леса.
Не такое уж и радостное место – болото. Полно всякой гнусной всячины – тут тебе и вечно голодные комары, и пиявки, прожорливые, здоровущие твари, и пупырчатые жабы, и змеи, скользящие среди влажной травы, и зубастые рыбы, плавающие в гнилой воде, и, конечно же, всевозможная пакость, детища Тёмного – кикиморы, водяницы, умруны и утопленники. Всякие шиши и шишиги горбатые баламутили грязные воды, игоши и лихи, навки, ночницы, топляки, навяицы и прочие не упокоенные чувствовали себя