имя, позаимствовав его из какой-то сказки, которые меня научила читать няня. Разумеется, оно было звучное, иностранное и красивое – Сандрильона. Я приказала обращаться ко мне только так, но в виду косноязычия служанок оно быстро сократилось до Сандры.
Так все и обращались ко мне: «леди Сандра» или «маленькая госпожа», пока в доме не появилась новая папенькина жена. Она-то и раскрыла всем глаза на мой неудачный выбор. С тех пор я никому, ни под какими пытками его не называла, но оно уже само… приросло.
* * *
Я помню тот день, как будто он был вчера. Мне как раз исполнилось семь лет. Кормилица Грета давным-давно превратилась в мою няньку и личную служанку, а ее родной сын Конрад, ставший мне, по сути, молочным братом, – в моего единственного друга Конни.
Семилетие – один из самых важных дней в жизни любого из жителей Темного королевства. Это первый рубеж, после которого либо открывается дар магии, а с ним и величественный путь славы, власти и богатства, либо… не открывается, и человек до конца дней остается где-то на обочине жизни, даже если у него куча титулов и огромное наследство. Как правило, у таких несчастных ни титул, ни богатство не задерживаются.
Справедливости ради надо признать, что существовало еще два пути к власти, славе и состоянию – великий ум и божественная красота. Но это еще более редкие дары, и для их созревания нужно немалое время. И у этих даров есть еще огромные недостатки: красота скоротечна, а ум уязвим и легко превращается в заумь.
Потому в семь лет каждый ребенок с особым трепетом ждет чуда – первого проявления магического дара. Ну, и подарков, конечно, которые должны скрасить горе, если дар так и не проявится.
С магией у меня с утра ничего не получалось, потому я, тщательно скрывая разочарование и слезы, развила бурную деятельность по розыску подарков.
Еще накануне старый мажордом Бонифер признался, что мой отец велел предупредить меня: на семилетие я получу от королевского лесничего сюрприз. Впервые в жизни. Потому мы с Конни, с утра разгромив мою комнату, библиотеку и чердак в поисках подарка, облазив с той же целью камины и оставшись с пустыми руками, решили посмотреть за пределами дома. Может быть, подарок спрятан в кустах или в конюшне?
Именно из конюшни я и выскочила на шум во дворе как была, – в пыли, земле и саже на платье, в паутине и соломе на растрепанной голове, – а вовсе не из-за привычки ходить чучелом с утра до вечера!
А в этот момент у крыльца особняка из кареты выходила, опираясь на руку незнакомого, показавшегося мне огромным мужчины эффектная дама в облаке белых шелков и кружев, в сверкающих на солнце драгоценностях, с длиннющей полупрозрачной фатой, прикрепленной к высокой белокурой прическе.
Она была похожа на фею, если бы не уродливо кривившийся рот. Недовольство гостьи вызвала фата, зацепившаяся за что-то в карете. Мужчина пытался ее отцепить, одновременно поддерживая под руку прекрасную леди.
– Никакая она не фея, а самая настоящая фифа, – пробурчал Конни, и я поняла, что мой