Я, конечно, поговорю с Софой, но возникнет слишком много вопросов. Да и Ксения на мне, а у меня нехорошее предчувствие, не могу я сейчас ее одну оставить! – О ком и о чем говорил Гена, я не поняла, но зато смогла четко различить голос его собеседника.
– Я приеду. Дел сейчас не так много, на пару месяцев смогу выбраться. – Я узнала голос Леши. Значит, я была права: в семье Соболевых что-то случилось. Со слов Гены, Леша давно уже жил в Москве, открыл там свое дело и приезжал к отцу крайне редко. Что же должно было случиться, чтобы он вернулся на целых два месяца?
– Спасибо, Лёш. Отцу сейчас непросто, но такой шанс он не упустит: и так ждал слишком долго! Твоя помощь ему будет как нельзя кстати! – Голос Гены звучал устало, и я поняла, что ему точно сейчас не до меня.
На цыпочках, как можно тише, я вернулась в свою комнату, чтобы из раза в раз прокручивать в голове услышанное. Вот только пазл никак не складывался. Видимо, разговора с Геной не избежать. Поставлю перед фактом, что всё слышала, и пусть уже расскажет. А то Леша всё знает, а я нет. А если поговорить с братом? Позвонить я ему не могла, номер он сменил, как и все. Но он же скоро приедет, а прямого запрета на мое общение с ним от Гены не поступало. С этими мыслями я начала собираться на вечернюю смену в кофейню.
Я уже хотела уходить, как меня окликнул Гена. Он как раз вышел из своего кабинета.
– Ксения, погоди, не убегай. Разговор есть, – произнёс он тоном, не терпящим возражения.
– У меня есть минут десять в запасе, а так я в кофейню спешу.
– Поехали, подброшу, заодно и поговорим.
Гена взял ключи от своей машины, и мы вышли из дома. Всю дорогу до парковки он не произнес ни слова. А я сомневалась, говорить ему о том, что услышала, или нет. Вдруг он и сам мне сейчас расскажет об этом? Тогда мне не придется признаваться, что я подслушивала. Мы все так же молча сели в машину и поехали.
– Вчера, когда ты ушла, кое-что произошло. – Гена крепко сжал руль, и мне показалось, что он волнуется. Неужели он сам все расскажет? – Я беспокоюсь о тебе и хочу попросить на время приостановить работу в кофейне.
– Гена, что случилось? – Его голос не внушал оптимизма, и я заволновалась.
– Твоя мама вернулась в город.
– И что? При чем здесь я? Она и раньше, наверно, уезжала и приезжала. Что изменилось?
– Ее не было в стране последние три с половиной года. Я не знаю, как отреагирует Николай, и не хочу рисковать тобой.
– Мама уезжала? Так вы ее тоже прятали? От него, да? Теперь мне можно к ней? – Такого я не ожидала. – А если она…
– Нет! – перебив меня, грозно отчеканил Гена.
– Что значит «нет»? – О чем он? Они ее не прятали, или мне все еще нельзя к ней? Но Гена молчал. – Ген, что нет? Мне к ней нельзя, да? Почему?
– Сейчас это опасно. И бесполезно.
– Это же моя мама! Как ты можешь?! «Бесполезно» – слово-то какое! Если бы ты не видел Гришу четыре года, тоже бы считал встречу с ним бесполезной? – У меня сдали нервы, и я больше не могла сдерживаться. Хотелось остановиться, честно. Но всё, что накопилось