до самых немеркнущих звезд и быстро распространилась по всей обширной Элладе, вызывая всеобщее восхищение невероятностью свершенного, ведь отважный герой почти в одиночку всего с несколькими десятками безусых юношей, вооруженных древним трофейным оружием, разбил два огромных войска – Эргина и Пирехма.
Место, где жеребцы разорвали эвбейского царя, назвали «жеребцы Пирехма» и, как говорят, в этом месте раскатистое эхо всегда доносит как будто из самого жилища Аида жуткое конское ржание, от которого леденела в жилах кровь даже у закаленных спартанских воинов, саму беспощадную смерть презиравших с улыбкой.
106. Первая встреча во сне Геры и Эврисфея
Правящий во всей пеласгийской земле царь златообильных Микен Эврисфей был обеспокоен возвышением Алкида. Он знал, что быстро набирающий славу герой был его подданный, почти раб, хоть и дальний родственник – двоюродный племянник. Однако, будучи человеком рассудительным и осторожным, он не хотел торопить событий и все молча терпел, наблюдая за Алкидом издали. Его пугала не столько сила Алкида, сколько буйная необузданность, часто переходящая в настоящее бешенство.
Когда Эврисфей узнал о том, как его племянник расправился с послами Эргина, а потом и с Пирехмом, он долго гладил то одно, то другое ухо, тер свои вечно печальные глаза и морщился, и в конце концов решил с Алкидом по своей воле не встречаться, однако Гера все решила иначе.
В одну из ночей царица Олимпа явилась Эврисфею во сне, встала у его изголовья и, внимательно поглядев на свернувшегося клубочком царя, величественно изрекла:
– Радуйся Эврисфей, владыка златообильных Микен – Арголиды главного града, таких немного в Элладе! Тебя удостоила тебя своим посещеньем сама Гера, богиня богинь, царица Олимпа! Надеюсь, что не напрасно я поставила тебя над всеми окрестными править. Ведь это я так устроила, что ты в семь месяцев первым из потомков Персея родился, а девятимесячный Алкид на свет появился только вторым.
Гера вынула из складок пурпурного пеплоса свои большие медные ножницы и повертела ими перед лицом Эврисфея. Сфенелид знал, что эти ножницы – атрибут Геры, как разрешительницы родовых мучений, хотя никогда не слышал, чтобы она пользовалась ими, чтобы помочь какой-нибудь роженице. Он вспомнил рассказ о том, как богиня богинь в незапамятные времена не давала титаниде Лето родить от Зевса Аполлона и Артемиду и, испугавшись, что его мысли может узнать Гера, схватился за рот.
Когда Лето собралась рожать, царица богов совсем обезумела от ревности и послала своего верного слугу огромного змея Пифона, чтобы он сделал все, чтобы она не родила. Лето была древней богиней и потому убить ее было невозможно, но можно было ранить, заставить страдать, и Пифон стал преследовать прекрасную титаниду по всему миру.
– Лето не сможет родить на твердой земле, где сияет солнце.
Гневно объявила царица Олимпа так, что это, подобно раскатам грома, услышали все на земле и на Олимпе многоложбинном. Зевс хотел