действительно считали за человека. За равного!
– Ну-ну! – приободрил меня Герман. – Нечего тут хныкать. Ты теперь член экипажа звездного крейсера «Магеллан». Звание твое будет – юнга! А служивым людям не пристало хныкать. Подобрать сопли, юнга!
Я никак не мог привыкнуть к тому, что не всё, что говорят егеря, нужно понимать буквально, а потому вызвал взрыв просто гомерического хохота экипажа, попытавшись запихнуть все, что вытекло из носа, обратно.
– Да чтоб тебя… – выругался Герман и отвел меня умываться.
Затем Герман вывел меня из птицы по опущенной рампе – так они называли ее открывающееся брюхо. Пройдя по короткому и холодному коридору, стены которого были сделаны, по всей видимости, из какой-то ткани, мы зашли в большой сруб.
Внутри было очень просторно. Свет, струившийся из ярких светильников под самым потолком, заливал все пространство. Сруб состоял из трех комнат и нужника. Одну, самую маленькую комнатку, занимала Мария. В комнате побольше размещались мужчины. Спали на двухэтажных кроватях. Мне Герман отрядил место на втором этаже своей кровати. Третья комната была обставлена какими-то егерскими приборами. В ней я обнаружил много светящихся окон и летающих прямо в воздухе изображений. От всего этого великолепия кружилась голова. Хотелось потрогать буквально каждую вещицу, к каждой приобщиться. Герман же вовремя меня одернул:
– Руками ничего не трогать! – строго сказал он. – Мы учить тебя будем всему. Как освоишься, будем задания тебе давать. Но не раньше. Твоя основная задача сейчас – учиться!
Что означает слово «учиться», я знал. Дети сотрапезников часто делали это. Каждое утро они уходили в дом нашего шамана в центре куреня. Возвращались же они ко второму поклонению Жии, и почти каждый из них нес на себе следы учебы у шамана. У кого глаз подбитый, у кого ухо красное, а кого и до черни избивал наш шаман, вбивая в пустые головы детей сотрапезников основы поклонения богам великой Пустоши.
Именно в этой комнате с летающими в воздухе картинками однорукий майор Ковалев и собрал всех егерей.
– Первым делом, – начал он уже без тени улыбки на лице, – хочу представить нашему юнге, Игорю Мечникову, всех присутствующих. Меня ты знаешь – майор Егор Ковалев. Я руковожу всеми наземными операциями нашей группы.
Далее майор указал на Германа:
– Полковник Герман Мечников – начальник медицинской службы и мой первый помощник.
Герман наклонился над моим ухом и буркнул:
– Лекарь я, по-вашему.
Ковалев указал рукой на Марию и представил мне единственную женщину экипажа:
– Майор Мария Веровая. Главный пилот межзвездного крейсера «Магеллан» и руководитель всех наших полетов.
Герман опять наклонился над моим ухом и прошептал:
– Управляет «Ермаком» – той птицей, на которой мы сюда прилетели. И еще умеет управлять птицей побольше – «Магелланом». Он от нас улетел год назад.
– Её помощники, – продолжал Ковалев, – пилоты-механики лейтенанты Коля Болотов и Саша Репей.
Я ткнул на коридор, ведущий к «Ермаку», и Герман подтвердил:
– Да,