отличать овуляцию от эякуляции, если еще раз окунусь в эту тему! Макс, может, хватит копать в этом направлении? Пусть себе делают недодеток.
Я ухмыльнулся.
– Олег, дети, зачатые путем ЭКО, ничем не отличаются от остальных. Ты явно перечитал форумом «яжематерей». – Направившись к бару, стал искать свой счастливый коньяк. – Кстати, друг мой, давай-ка отметим.
Он с выражением униженной и оскорбленной девицы знатного происхождения уставился на меня. Без смеха смотреть на это было невозможно. Я улыбнулся и протянул ему стакан с напитком прекрасного зрелого возраста. Янтарная жидкость ласково плескалась в краях бокала.
– Друг мой, – он, смакуя, оценил мой многолетний подарок, – а ты случаем не перепутал повод? Я тебе рассказал о том, что твой драгоценный сводный братец собирается стать папашей внука Вознесенского, а не то, что он переписал на тебя «Вдохновение».
При упоминании маминого ресторана мои зубы скрипнули. Я его отберу, чего бы мне это ни стоило, а этого урода уничтожу и поставлю на биржу труда!
– Нет, Олег, я просто решил, что пора сделать Вознесенским одолжение. Избавить их от дурной наследственности.
Друг нахмурился и взял из моих рук бокал.
– Только не говори мне, что все же настроился на киллера. Я думал, это не твои методы.
– Нет, до киллера я вряд ли дойду. Просто пора бы и мне задуматься о будущем, а то уже тридцать шесть лет стукнуло, а я все еще не озаботился проблемами наследования своей империи.
Олег ошалело уставился на меня. Потом посмотрел на папку на моем столе с результатами слежки за Витюшей и его женушкой. Потом опять на меня. Затем его взгляд неприлично уставился между ног, словно из моих штанов сейчас выпрыгнут эти самые наследники.
– Дырку прожжешь. А мне еще этим местом биоматериал для мадам Вознесенской добывать. Так что, – я вытянул вперед руку для тоста, – давай-ка выпьем за мое скорое отцовство!
Олег застыл с протянутой рукой, и я сам чокнулся о его бокал. Пока друг вспоминал самые эпичные нецензурные слова, по его мнению подходящие к моему поступку, я еще раз оценил свою идею.
В принципе, мысль прекрасная. Витюша хочет внука Вознесенского? Ну что ж, придется потерпеть, а там уже и бизнес его дожму. Десять лет, как этот упырь забрал то, что принадлежит мне. И десять лет, как я пытаюсь это вернуть. Все это слишком затянулось.
Я окинул тяжелым взглядом молчаливого друга: у того до сих пор не было комментариев относительно моей идеи. В моей руке плескался многолетний коньяк известной марки. Я отпил, и алкоголь привычно обжег горло, оставляя яркое послевкусие. Отличный все же напиток.
Откинувшись в кресле, я живо представил себе картину из прошлого. Мне двадцать пять, и я иду в мамин ресторан отмечать юбилей. Это была чудесная традиция, которой мама следовала из года в год: каждое 1 июня ресторан закрывался, и мы праздновали. Мама владела одним из лучших заведений страны уже около десяти лет. Его она открыла после развода с отцом. В качестве компенсации