третьим поворотом зависли вертолеты – ждут небось меня, ну, да пусть сначала поймают, а там посмотрим, кто хитрей», – сказал сам себе Захаров, а душа его завыла волком.
Подбежав к краю оврага, матерый еще не знал, что сделает: он был весь во власти агонии разыгравшейся недавно трагедии. Охотники застали врасплох его стаю, отдыхавшую в дремоте после сытного обеда.
Ряд выстрелов, раздавшихся словно по команде, разорвали зимнюю тишину вятских лесов, дав своеобразный сигнал о начале охоты на волков. Двое из стаи хищников так и остались лежать на земле, не издав ни единого звука, смертельные заряды размозжили им головы, еще трое завертелись волчком, скуля от боли. Свежая кровь не заставила себя ждать и сочно брызнула на девственно белый снег. Грянул новый залп, и еще трое хищников, мелькавших между деревьев, спасаясь бегством, перекувырнулись в воздухе, издав истошный вой, упали на землю. И уже не было сил подняться, но один, несмотря на зияющую в ноге рану, сумел встать и попытался продолжить бегство, следующий заряд настиг его, завладев источником жизни, после чего тот распластался возле куста.
Вывихнув переднюю лапу на прошлой охоте, матерый не мог больше бежать – расширенные зрачки обезумевших глаз лихорадочно искали убежище для спасения. Увидев небольшое углубление в противоположной стене оврага, он, не раздумывая ни секунды, бросился вниз, увязнув по самое брюхо в рыхлом полуденном снегу. Выбиваясь из сил, матерому удалось вскарабкаться в только что найденное убежище. В слабой надежде спрятаться от охотников он свернулся клубком, втянув голову в туловище. Последние из оставшихся в живых бежали на вершину холма, куда их гнали загонщики.
Выстроившись в цепочку, люди шли по обеим сторонам оврага. Серый хищник, прижав уши и закрыв глаза, засунул морду под хвост, желая тем самым слиться с общим пейзажем. И, казалось, ему это удалось: охотники уже миновали его, но когда у одного из них случайно вывалилась из кармана рукавица, то наклоняясь за ней, он заметил матерого. Старый волчатник тут же перезарядил карабин и пошел к краю оврага, товарищи, окликнув его, отправились дальше, а он, лишь отмахнувшись, продолжал идти уже в новом направлении. Встав напротив импровизированного логова, охотник прицелился, но тут же отказался от попытки выстрелить. Почувствовав себя хозяином положения, ему захотелось поближе подобраться к зверю, и для этого он спустился на дно оврага. Матерый, чувствуя опасность, приняв угрожающий вид: уши его встали торчком, пасть немного приоткрылась, демонстрируя четыре конусообразных клыка, послышалось злобное урчание. Старый волчатник снова вскинул карабин и прильнул к прикладу: два опытных охотничьих взгляда сошлись. Матерый, продолжая уже рычать, встал на передние лапы, благо небольшой выступ позволял это сделать, а охотник продолжал упиваться в предвкушении скорой победы. Ему никогда не приходилось так близко сталкиваться с одним