от обычаев разных народов до моего писательства. Они искренне пытались постигнуть психологические тонкости и нюансы отношений между людьми. Не потому, что хотели помочь нам. Думаю, ими двигало чистое, бескорыстное любопытство исследователей.
Мне не передать словами атмосферу тех дней. Уходя в поле датчиков, теперь уже просто прогуляться, я встречал то одного, то другого сокомандника. Каждый переживал своё горе, насколько хватало сил. И почти все предпочитали делать это в одиночестве.
Мне некого было оплакивать. Семьи не было. Так уж вышло. Слишком я эгоистичен для того, чтобы отдавать кому-то часть своей жизни. Не боюсь в этом признаться – больше всего я скучал по работе. Я так погрузился в мою новую повесть, в ее детали, действия героев и перипетии, что все дальнейшие события воспринимал как развитие сюжета. Возможно, это помогло мне не сойти с ума.
Через несколько дней я получил царский подарок. Лучший в моей жизни.
У меня нет слов. Я держу в руках всё, что осталось мне от прежней жизни. Открываю крышку – надкусанное яблочко на синем фоне медленно наливается светом.
Потом расскажу, как ноут вернулся ко мне. Всё – потом. Это просто – и одновременно фантастично. Как вся наша здешняя жизнь, впрочем.
Заряд. Ещё больше половины заряда! Кликаю по иконке. Сердце делает кульбит, а потом колотится, как ненормальное. Вот она, моя недописанная повесть…
Глава 5
Зор
После нашего возвращения от хозяев дела не пошли на лад. Да и не могли пойти. Ужасные известия сломали многих. Я сам держусь с трудом. Никогда больше моя малышка не побежит мне навстречу с радостным криком, а я не подхвачу её на руки, ощущая лёгкость детского тельца и особый, родной запах ребёнка.
Я не позволяю себе погрузиться туда, где ужас и отчаяние раздавят меня окончательно. Как ни странно, больше других мне помогает Мад. Верзила с армейской выправкой поддерживает дисциплину с фанатизмом, достойным лучшего применения. Это помогает людям не сойти с ума.
У нас есть чёткий распорядок и работа, еда и возможность общения. Не так уж мало. Если не задумываться о перспективе.
Они были уклончивы тогда, наши гостеприимные хозяева. На прямой вопрос Мада: «Что будет с нами дальше?» – бесплотный голос в тумане ничего определённого не изрек. « Мы думаем… просчитываем варианты…» – такие неопределенные ответы не успокоят никого, правда? И меня не успокоили. И Мада.
Здесь, в этом поле, нас сорок восемь. Сколько ещё таких залов – и сколько кораблей с такими залами?
Мне кажется, мы здесь не задержимся. Почему? Потому что мы, наше появление не входит в планы хозяев. Мы им не нужны.
Думаю, хорошего ничего ждать не приходится. Или моё внутреннее чутьё меня обманывает.
Флинт беспокоит меня больше других. Никогда не понимал таких молодчиков с прищуром, с ухмылочкой по любому поводу.
Я не ожидаю от него откровенности, да она мне и не нужна.