сущности один лишь мираж…»
Глава вторая.
I. Примирительная мечта вне науки.
II. Мы в Европе лишь стрюцкие.
Эти две части посвящены анализу положения, которое Достоевский сформулировал так: «Всякий великий народ верит и должен верить, если только хочет быть долго жив, что в нем-то, и только в нем одном, и заключается спасение мира, что живет он на то, чтоб стоять во главе народов, приобщить их всех к себе воедино и вести их, в согласном хоре, к окончательной цели, всем им предназначенной…» Идею эту писатель окончательно разовьет через несколько лет в Пушкинской речи (1880), но уже здесь недвусмысленно заявлено о великой миссии в этом плане именно русского народа: «…дело тут вовсе не в вопросе: как кто верует, а в том, что все у нас, несмотря на всю разноголосицу, все же сходятся и сводятся к этой одной окончательной общей мысли общечеловеческого единения. Это факт, не подлежащий сомнению и сам в себе удивительный, потому что, на степени такой живой и главнейшей потребности, этого чувства нет еще нигде ни в одном народе. Но если так, то вот и у нас, стало быть, у нас всех, есть твердая и определенная национальная идея; именно национальная. Следовательно, если национальная идея русская есть, в конце концов, лишь всемирное общечеловеческое единение, то, значит, вся наша выгода в том, чтобы всем, прекратив все раздоры до времени, стать поскорее русскими и национальными..» А иначе, считает автор ДП, быть нам в Европе только «стрюцкими» – подлыми, дрянными, презренными людьми (Достоевский подробно объяснит значение этого слова в 1 – й главе ноябрьского выпуска ДП). Достичь же цели очень просто: «Если общечеловечность есть идея национальная русская, то прежде всего надо каждому стать русским, то есть самим собой, и тогда с первого шагу все изменится. Стать русским значит перестать презирать народ свой. И как только европеец увидит, что мы начали уважать народ наш и национальность нашу, так тотчас же начнет и он нас самих уважать…»
Лист из следственного дела петрашевцев
III. Старина о «петрашевцах».6 декабря 1876 г. на Казанской площади состоялась революционная демонстрация, участники которой были арестованы и о которой речь шла в декабрьском выпуске ДП за 1876 г. (гл. 1, IV). И вот в анонимной статье «По поводу политического процесса», опубликованной в «Петербургской газете» (1877, № 16, 23 янв.), автором проводилась мысль, что революционеры от поколения к поколению («декабристы» – «петрашевцы» – «чернышевцы» – «нечаевцы» – «долгушинцы») мельчали, а в «казанской истории» участвовал и вовсе «не только еще полуграмотный сброд, но с большим оттенком еврейского элемента и фабричного забулдыги»… Достоевскому уже приходилось опровергать мысль об измельчании типа «государственного преступника» в среде петрашевцев по сравнению с декабристами в ДП за 1873 г. («Одна из современных фальшей»), и на этот раз он напомнил читателям, что петрашевцы были нисколько не ниже декабристов ни по положению,