противники Козимо Медичи во Флоренции начали с Бальдаччо как-то опасно дружить.
Козимо Медичи вел тщательно сбалансированные счета. Систему двойного учета, с дебитом и кредитом, впервые ввели в его банке, и бухгалтерия его была столь подробной, что даже на вопрос: «Не слишком ли много он жертвует на благотворительность?» Козимо отвечал в бухгалтерских терминах: «Как бы много я ни потратил, мне не дано увидеть Бога в графе дебиторов-должников». Были у него, по-видимому, и столь же тщательно составленные счета на «человеческие отношения», и в расчет брались не только отношения Козимо с окружающими, но отношения окружающих друг с другом.
B них-то Козимо и обнаружил, что Бальдаччо сильно «задолжал» одному человеку, Бартоломео Орландини, – он публично назвал его трусом.
И дело было слажено наилучшим образом: когда в 1441 году Бальдаччо приехал во Флоренцию за полагающимися ему по договору деньгами, Орландини, который к тому времени был сделан Козимо гонфалоньером справедливости, вызвал его в здание Синьории и в подходящий момент дал условный сигнал убийцам, спрятанным в потайной комнате.
Бальдаччо был убит на месте, его труп выбросили на площадь из окна.
Бартоломео Орландини, как и всякий флорентийский негоциант, тоже вел свои бухгалтерскиe книги. Oн подвел баланс своих расчетов и, по-видимому, против имени Бальдаччи в графе должников поставил пометку – «Расплатился». A Козимо Медичи решил свою проблему, как всегда, не появляясь на первом плане. Ho вот Пьеро ди Козимо ди Медичи, его наследник, был далеко не так умен, как его отец. Oн cделал много ошибок.
Oдной из них было то, что он послушался советника своего отца.
II
Диотисальви Нерони, советник покойного Козимо, был не последний человек в Республике. Eго брат был архиепископом Флоренции, а сам он, искусный делец, в свое время прямо-таки облагодетельствованный Козимо, был первым постоянным послом Республики в Венеции, а потом – в Милане.
Мессер[1] Нерони превосходно разбирался и во внешних, и во внутренних делах Флоренции и при жизни Козимо вряд ли осмелился бы играть в те опасные игры, на которые он пустился при правлении его сына.
Был составлен заговор с целью свержения правления Медичи. В нем состояли важные люди: Лука Питти, Никколо Содерини и Аньоло Аччаюоли, – а главной пружиной стал Диотисальви Нерони.
Причины желать свержения режима Пьеро Медичи у каждого из них были свои. Никколо Содерини, скажем, принадлежал к старому, богатому и уважаемому семейству и был искренним сторонником старого республиканского способа правления – он полагал, что Козимо Медичи, при всех своих талантах, извратил идею «народного правления».
Аньоло Аччаюоли на республиканское правление особых надежд на возлагал, но вот Пьеро Медичи в силу каких-то личных причин ненавидел лютой ненавистью.
Лука Питти и к Пьеро относился вполне терпимо, и к общему благу особой преданностью не горел, но полагал, что правление дома Питти было бы куда лучше, чем правление дома