помогать. Она же твоя тетка!
– Она станет помогать – мне? – Вместо того чтобы вывернуться, она привлекла его ближе. – Могучим воином был ваш отец, но ведь верно: из двух родителей он наводил на сыновей меньше страху?
Ярви улыбнулся, не отрицая сказанное.
– Тебе зато повезло. Дядя всегда спокоен, как лесной пруд.
Исриун бросила на двери пугливый взгляд.
– Знали б вы отца так, как я.
– Ну тогда… тебе помогать буду я. – Полутра он продержал ее за руку, и та казалась снулой рыбиной в его занемелой ладони. А теперь совсем другая – прохладная, сильная и очень-очень живая. – Не в этом ли суть женитьбы?
– Не только в этом. – Девушка оказалась вдруг совсем рядом – в глазах отразился мерцающий свет, меж раздвинутых губ мелькнули белые зубы.
От нее шел запах – не кислый, не приторный, он не назвал бы какой. Тонкий и легкий – но у него защемило сердце.
Он подумал, надо ли закрыть глаза, а потом глаза закрыла она, так что закрыл и он, и оба неуклюже ткнулись носами.
По щеке пробежало ее дыхание, и лицо вспыхнуло пламенем. Обжигающе жарким.
Их губы едва успели коснуться, как он отшатнулся прочь, степенно – как спугнутый заяц, чуть не упав от того, что нога запнулась о меч.
– Простите. – Она снова съежилась и потупилась в пол.
– Извиняться впору мне. – Ярви тратился на извинения малость поболе, чем полагается королю. – Это я самый жалкий во всем Гетланде. Мой брат, несомненно, целовал тебя куда лучше. Дело, думаю, в… большем опыте.
– От вашего брата мне доставались одни разговоры о его боях и победах, – пробормотала она куда-то в сторону своих ног.
– Со мною этого не опасайся. – Зачем он так – то ли хотел огорошить невесту, то ли в отместку за несостоявшийся поцелуй, – но он вытряс из рукава скрюченную руку, и та протянулась меж ними двумя – во всем своем безобразном уродстве.
Он ждал, что она побледнеет, вздрогнет, отступит. Но Исриун лишь задумчиво смотрела на его кисть.
– Болит?
– Да нет… не особо.
И тут она потянулась, скользнула по узловатым костяшкам и надавила большим пальцем на искривленную ладонь. И у него перехватило дыхание. Никто, никогда не дотрагивался до этой руки так, словно это – просто рука. Частица плоти, такая же, как остальные.
– Слышала, ты все равно побил Кеймдаля.
– Только приказал. Мне давно известно – в честном бою от меня мало толка.
– Сражается воин, – произнесла она, глядя прямо в глаза. – Король повелевает. – И, усмехнувшись, потянула его на помост. Он настороженно двинулся за ней: хозяин этого зала, он ступал, чувствуя себя незваным нарушителем.
– Черный престол, – прошептал Ярви, когда они подошли.
– Ваш престол. – К его ужасу, Исриун протянула руку и вжикнула кончиками пальцев по безукоризненной глади подлокотника. У Ярви волосы встали дыбом. – Трудно поверить, но здесь это самая древняя вещь. Сотворена руками эльфов, до Сокрушения Мира.
– Ты