яйца, шоколад и всё прочее. Ага! Вы даёте за него три кроны? Пять крон? Подумайте! А теперь поговорим о других тортах. Нас здесь ждут неожиданности. Вот торт по имени «Отелло», вот «Большой рулет», вот шоколадный торт, вот ореховый, вот «Княжеский», вот торт «Люкс», яблочные торты номер 1, номер 2 и номер 3. Вот «Телефонный» торт, вот медовый и «Бабушкин», а вот «Крендель-торт» и торт Эдварда и ещё один, который носит имя «Амврозия». Какое чудесное имя! Этот торт испекли Кнут с мамой, а ты, Эдвард, знаешь, что означает его название?
– Оно означало в Древней Элладе «бессмертный», – объяснил папа, – но также «пища богов».
– Ну что ж, тогда оно подходит и нам, – сказал дядя Бранде. – Но вернёмся к торту «Падишах». Предложено шесть крон. Кто больше? Шесть крон в третий, и последний, раз, торт – ваш! Денежки будем класть в эту коробку из-под торта. Ну вот, мы уже почти накопили на куст красной смородины. А вот перед вами ореховый торт, торт с грецкими орехами. Он напоминает мне, что я ещё не обедал сегодня, как, может быть, и многие из вас. Представьте тогда, как вам повезло! Только назначьте подходящую цену, и вы унесёте его с собой и, может быть, по дороге съедите! Восемь крон, девять, пятнадцать крон! До чего же вы все расторопные! Шестнадцать крон? Торт ваш, пожалуйста!
Мы накопили уже на три куста красной смородины, и скоро нам хватит на четвёртый. Вот ещё один замечательный торт. Его имя – «Эдвард». Да, а что здесь написано? Это надо же, на торте так много крема, а на самом верху – три красные смородинки. Сейчас я прочитаю, что написано на бумажке. Это памятный и печальный торт. Но крем на нём, во всяком случае, очень вкусный, такой, какой и полагается торту. Его приготовил выступавший передо мной оратор. Я считаю, что мы должны вдохновить его, придать ему уверенности. Я лично предлагаю дать за этот торт две кроны. Кто больше? Восемнадцать? Кто-то даёт за него восемнадцать крон! Наверное, за произнесённую блестящую речь?
– Двадцать пять крон!
Папа едва не упал от неожиданности.
– Скинем пять крон, – сказал он. – Мы не можем брать за него так дорого.
– Ты отличный оратор и хороший отец, – сказал дядя Бранде, – но в деньгах ты не разбираешься.
– Двадцать пять крон. Кто больше? Всё, торт продан! – сказал Бранде и ударил по табуретке так сильно, что звук долетел до самого дальнего угла площади.
Аврора стояла и смотрела на эту сцену. Она тоже ещё не обедала, а торты выглядели такими аппетитными. Самым лучшим из них был «Крендель-торт», который испекла мама Нюсси. Торты раскупали один за другим, некоторые подешевели до пяти крон, другие подорожали до девятнадцати, а на самой верхней ступеньке пирамиды сидел «Крендель-торт» и как бы командовал всеми другими. Дядя Бранде снял его и передал папе.
– Вы видели когда-нибудь подобную красоту? – провозгласил он. – Вы, верно, считаете, что крендель – это всего лишь крендель, но между ними может быть огромная разница. Точно так же, как между людьми. Среди нас очень мало людей ослепительной красоты, мне,