был обернуться и заслужил пику в живот, погиб, но искалечил охотника, и тот взвывал о помощи. Другому охотнику, открывшему медведицу с потомством, видимо, еще менее повезло, так как от него никаких указаний, кроме того, что, мол, медведица нападает, не поступило.
Медведей в этот день было много, особенно часто пошли бои, когда охотники стали соединяться в пары и тройки. Приходилось радоваться, что меньше винограда в году перепорчено будет. Но оленя почти не было, только снова встречен Распятье, что превышало остальные события по важности.
Распятьем горцы прозвали старого самца, невиданного по величине рогов, за которым гнались долгие годы и безуспешно. Были охоты, когда Распятье не показывался, уходя в соседние леса, но через год или другой неизменно возвращался дразнить охотников. На этот раз предстал одному из них внезапно: горец пересекал лужайку в туманах, туманы разорвались, и неуловимый был в каких-нибудь тридцати шагах от него. Палка оленю попала в бок, оцарапала, несколько капель воды и крови.
Только с оленем начинается настоящая охота. Надо бежать часами, не останавливаясь, и достаточно быстро, чтобы не терять окончательно из виду; уметь понимать, когда зверь собирается хитрить и, вернувшись, пропустить охотника вперед; знать, где назначить встречу свежим силам, чтобы, выдохнувшись, передать им преследование. В противоположность сражениям с медведем или барсом, а отчасти и волком, это действительно общая охота, где удача зависит от умелого руководительства и строжайшего согласия.
Получив известие, что Распятье обнаружен и движется на северо-северо-восток, к верховьям ущелья, председатель тотчас распорядился прекратить всякую прочую слежку ради охоты за Распятьем. Тем, что занимали выходы из лесу на востоке, и наступавшим с севера приказано было остановиться, тогда как западные части должны были, до потери сознания, бежать за зверем, шедшим в гору, южные же – спешить с фланга к ним на подмогу. Олень шел без хитростей, но очень медленно, поминутно останавливаясь, давая себя нагонять, точно какие-то опасения заставляли его не доверять верховьям речонки. Но опасения ли? Он и не поворачивал, и поведенье его было столь странно, что старому приходилось переспрашивать, правильны ли указанья. Один из преследовавших донес, что Распятье должен быть утомлен, хотя потеря крови и незначительна. Утомлен, уже?
Но недоумение зобатого сменилось тревогой, когда крики сообщили, что олень подпустил к себе так близко, что охотник не промахнулся бы и разбил ему острием голову, если бы не увидел, что олень несет между рогами дерево смерти. Дерево смерти? Не значит ли это, что каждому из преследующих зверя грозит гибель? Но разве кто откажется от охоты?
Речка, протекающая через деревушку, берет начало не из ледников, прочим подобно, а из озера ртути, свергаясь тончайшим водопадом, и образует внизу водопада тоже нечто вроде озера, но болотистого, поросшего травой, окруженного трясиной и березовыми рощами. К болоту охотники и гнали Распятье, который не менял