померещились, но, когда снова увидел плотный бумажный пакет в руках Оскара, осознал неизбежное. Оскар был серьёзен как никогда. И он собрался везти меня в Запретные земли.
4
За окном окончательно стемнело, когда мы пересекли границу Запретных земель – самого южного, самого убогого района за окраиной Ромуса. Пограничники контрольно-пропускного пункта даже не остановили нас, завидев номерные знаки автомобиля и Оскара за рулём.
Застройка здесь состояла из многочисленных низких зданий – обветшалых, на первый взгляд кажущихся заброшенными. Отсутствовала какая-либо развитая инфраструктура; дороги пестрели выбоинами. Я слышал, никто не решается что-то тут строить из-за большой вероятности, что уже за первые дни все стройматериалы разворуют.
Мы долго ехали по главной дороге мимо перекошенных домов, лачуг, узеньких улочек, захламлённых и заросших дворов, сменявшихся мрачными пятиэтажками. И вдруг стало многолюдно; пёстрая и шумная толпа заполонила всё пространство. Прохожие кричали, смеялись, толкались; пьяные сидели и лежали вдоль дорог. Тут и там я видел маски и капюшоны: похоже, чистокровных здесь оказалось больше, чем я мог себе вообразить.
Мы словно очутились в другом мире. Я прилип к окну и не мог оторвать от людей взгляда. Впервые видел столько низших и полукровок в одном месте.
К моему удивлению, многие не выглядели так, как по телевизору. Новостные передачи пугали высоким уровнем преступности за пределами Ромуса, транслировали видео, где низшие, словно зомби, бродили по улицам и нападали друг на друга. Полукровки запугивали детей: «Не будешь учиться – закончишь в Запретных землях!» Да, сам район – бедный, обшарпанный, изрисованный граффити – мало отличался от удручающей картинки из новостей, но вот его жители казались вполне обычными людьми, а некоторые – даже весёлыми и беззаботными.
– Приехали, – проговорил Оскар.
Мы провели в напряжённой тишине последние полчаса. Оскар постоянно следил за мной боковым зрением, как будто боялся, что на светофоре я выскочу из машины. Он припарковался у двухэтажного здания, пестреющего неоновыми вывесками. Оно сияло и мигало, как рождественская ёлка, и сильно выделялось среди неприметных домов. «Клуб «Глубокая яма», – прочитал я на вывеске. Впрочем, такое название меня даже не удивило. Честно говоря, я не горел желанием падать в эту яму вслед за Белым Кроликом.
К клубу стекались вереницы людей, как мотыльки на свет. Вход представлял собой полуподвальные железные двери, охраняемые крупными крепкими полукровками. Я увидел длинную очередь и обомлел. Неужели мы с Оскаром сейчас встанем в конец этой цепочки? На одно только ожидание в ней можно потратить больше часа!
– Надень. – Он протянул мне лисью маску; она была как настоящая, просто мечта таксидермиста. – И накинь это.
Я натянул маску. В ней было сложно дышать, она сужала боковое зрение, и чувствовал я себя, как будто мы приехали грабить банк отца. Я посмотрел в зеркало заднего вида: маска полностью скрыла моё лицо, в