другая, рассказывающая о древнем заброшенном замке, который все зрители увидели воочию и услышали звуки, которые раздавались в старом саду, темном даже в солнечный день. Там бродили тени прошлого, и могильный холод и сырой ветер дохнул на слушателей, Има добавил страху, и зрители задрожали, увидев правду, стоявшую за этой унылой мелодией.
Внезапно в развалинах появилась яркая бабочка, чудом залетевшая туда, и автор последовал мелодией за ней. Има Родос запел о жизни-бабочке, которая видна даже в непроглядной темноте и всегда летит к солнцу. И счастье такое же хрупкое, как жизнь бабочки, поэтому не стоит обращать внимание на тёмные стороны бытия. Стихи были какой-то древней поэтессы и навевали не совсем приятные образы. Но зрители наградили певца бурными аплодисментами.
После этого началась весёлая часть, во время которой все хохотали от щекотки, от смешных картинок из жизни и от брызг моря, падающих на лицо. Рядом с Има стали появляться первые голограммы счастливчиков, самозабвенно хохочущих и стреляющих глазами во все стороны.
Началась любовная песня, полная страсти и каждая девушка ощутила объятие любимого человека и стук его сердца. Всех накрыла волна возбуждения и любовного томления. И тут Туся увидела себя возле Има и стала рассматривать своё, мгновенно покрасневшее смущенное лицо, потом рядом ненадолго возникла Ёська в ставшем ярко-зелёным с белыми узорами и скачущими бликами платье. Потом она исчезла и появились две черноволосые хохотушки, с лицами, накрашенные серебром и золотом и со вспыхивающими разноцветными огоньками длиннющими ресницами.
Но Тусина голограмма держалась до конца песни, хотя остальные лица сменялись как в калейдоскопе. «Волшебное красное платье!» – подумала Туся, которой было уже неудобно быть на виду у всех. На следующей мелодии лица сменились, и девочка вздохнула свободнее, её голограмма уже не появлялась. Всеобщее наслаждение было полным, и когда концерт окончился и Има Родоса и его ансамбль завалили визи-подарками и преподнесли от инициативной группы новый флайк в виде черного ворона с красивыми перьями, переливающимися темно-фиолетовым светом. Все знали, что Има любит этих птиц и даже имеет ручного ворона.
Внизу, людской поток, разбившийся на ручейки и обсуждающий выступление звезды, продвигался к месту стоянки флайков. То тут, то там стали разворачиваться голограммы, украшающие летательные аппараты. Туся с Ёськой, счастливые тем, что им удалось на минутку прославиться рядом с Има, возбужденно разговаривая и перебивая друг друга, направлялись к флайку, как внезапно перед их носом развернулась каравелла. И им прошлось пробираться сквозь голограмму. Во флайк-каравеллу влезала знакомая девочкам Задавака.
– Ты себя ведёшь некультурно. Ты – «ропса»! – протранслировала ей Ёська, которая терпеть не могла таких личностей.
Ёська нарывалась. Задавака могла быть чемпионкой по какому-нибудь КДЛЭ, или имела расконтаченного робота, который плевал на все законы.
Ропса