О духовной жизни, многозаботливости и молитве. По творениям святителя Феофана Затворника
где же это нам с Вами определить? Станем обдумывать – и пойдёт путаница в голове. Лучше и надёжнее всего принять с покорностью, благодарностью и любовью то определение, какое изрекает Бог течением обстоятельств жизни… Утвердившись в этих мыслях и успокоясь в Боге, живите, не строя пустых планов, и делайте дела, которые на Вас лежат в отношении к родителям, братьям и сёстрам, к другим родным и ко всем людям. Но никак не думайте, чтоб эта жизнь была пуста. Всё, что Вы ни будете делать в сем порядке, будет дело, и, если делать будете с сознанием, что так следует по заповедям и что так хочет Бог – дело, Богу угодное»31. «Потрудитесь и ещё крепче установиться в такой мысли. Как только установитесь, начнёт покой приливать к Вашему сердцу от уверенности, что всякую минуту Вы работаете Господу. Это начало всё обнимает. Даже когда Вам велят заштопать чулок меньшому брату и Вы сделаете это ради заповеди Господней – слушаться и помогать, это будет причтено к сумме дел, Богу угодных. Так всякий шаг, всякое слово, даже движение и взгляд – всё можно обратить в средство ходить в воле Божией и, следовательно, поминутно двигаться к последней цели»32.
Глава 2. О многозаботливости и рассеянности
2.1. Покровы греха
На первый взгляд может показаться, что такие недостатки, как рассеянность и многозаботливость являются чем-то незначительным и маловажным – простительной слабостью современных людей. Ведь существуют куда более страшные пороки. Однако именно рассеянность мешает сосредоточиться на борьбе со страстями, а многозаботливость отвлекает от этой борьбы.
«Рассеянность и многозаботливость – главнейшие деятели, скрывающие и питающие грех и греховные обычаи и порядки»33, – отмечает святитель Феофан Затворник. «Заботы не оставляют времени заняться собою. При них одно дело в руках, а десятки в голове. Оттого они гонят человека всё вперёд и вперёд, не давая ему возможности осмотреться и взглянуть на себя»34. «Рассеянный не любит жить в себе, многозаботливый не имеет свободной минуты. Один не может, а другому некогда замечать то, что происходит внутри. С первым пробуждением от сна душа их тотчас выходит из себя, – и у первого уходит в мир мечтаний, у последнего же погружается в море нужных будто дел. Настоящего для них нет, что собственно характеризует всю их деятельность. Один охотнее живёт в самосозданном мире и действительного касается только отчасти, ненамеренно, поверхностно; другой и мыслью и сердцем весь впереди. Каждое дело он спешит окончить как можно скорее, чтобы приступить к следующему; начинает другое и – спешит к третьему; вообще настоящим у него заняты только руки, ноги, язык и прочее, а его дума вся устремлена в будущее. Как же при таком ходе внутренних движений заметить им, что кроется в сердце?»35 Иллюстрируя сказанное, обратимся к фрагменту