Судебная система как институциональная форма криминальной России – доминирующий фактор патологии репродуктивной системы женщин
несправедливо судит, взятки берет, людей мучит» [176, с. 109].
Указ царя Михаила Федоровича 1620 г. содержал запрет судьям принимать взятки, призывал население подавать челобитные о злоупотреблениях воевод [109, с. 102]. Однако заметных результатов в тот период достичь не удалось.
«Мы знаем, – писал В. О. Ключевский, – как правительство в XVI веке хлопотало о составлении таких хороших и строгих законов; знаем, что одно из главных отличий царского Судебника от великокняжеского в том и состоит, что первый, вооружаясь против несправедливости судей, нетограничивается строгим и грозным запрещением судьям дружить, мстить и брать посулы, но присоединяет к этому угрозу строго подробно определенных наказаний за ослушание. Хороши или не хороши эти законы, нельзя отвергать, что они были строги. Следовательно, главное дело было не в каких-либо законах, а в исконных привычках и условиях жизни, создавших эти привычки» [176, с. 109].
Уровень коррупции в суде был настолько высок, что порой приобретал характер политической проблемы, вызывая массовые беспорядки и даже народные восстания. Так, восстание в Москве летом 1648 г. было вызвано произволом судьи Плещеева, который был разорван возмущенной толпой на части
Поиск путей наведения порядка, утверждения законности в российских судах, предпринятый в правление Петра I, связанный с попыткой отделения суда от администрации, введением инквизиционной формы судопроизводства по всем категориям дел, также не дал положительных результатов [241].
Суд в середине XIX в. являлся наиболее отсталой, коррумпированной частью государственного механизма Российской империи, вызывавшей всеобщее недовольство. Сенатор и тайный советник К. Н. Лебедева писал в 1847 году: «человек, узнавший российское правосудие, может заболеть и помешаться, так оно отвратительно дурно» [180].
С началом судебной реформы 1864 г. наступил качественно новый этап в эволюции статуса судей. Статус судьи был существенно повышен. Поступление на должности судей в пореформенный период осуществлялось на основе принципа неравного доступа, что было в первую очередь связано с введением высокого имущественного и образовательного ценза для кандидата на должность судьи. Этот принцип был законодательно закреплен в ряде актов и был фактически направлен на преимущественное формирование корпуса судей за счет представителей высшего дворянского сословия.
Дело в том, что во второй половине XIX в., когда большая часть дворян теряла связь с землей, служба нередко становилась единственным источником дохода. В конце XIX в. на государственной службе была занята четверть всех дворян. Дворянство составляло 90% офицерского корпуса и 75% общей численности классных чиновников. Высшая бюрократия в своей подавляющей части состояла из представителей потомственного дворянства. Штатская служба в материальном плане часто была выгоднее военной [241].
Проведенная реформа об отмене крепостного права как справедливо заметил Некрасов «Кому на Руси жить хорошо»:
Порвалась