стали обращаться ко мне по имени-отчеству, только от хищной улыбки этой начинал бегать мороз по коже, а подруге моей за то, что вмешалась, пригрозили расправой.
Мы с Вовой ходили на танцы в городской парк, гуляли, держа друг друга за руку, сидели на скамейке. Он как-то положил руку мне на коленку, а я ударила его и возмущенно сказала:
– Я тебе кто? Проститутка? Зачем ты так со мной?
Он убрал руку и сказал:
– Прости, я просто так тебя люблю. Мне так хочется прикасаться к тебе, обнимать, целовать. Я схожу с ума, когда ты рядом.
– Я ненавижу тебя! Что за хамство? Вот исполнится мне восемнадцать – тогда посмотрим, – строго сказала я.
Я, бесспорно, любила его, но не так, как он меня. Я любила его по-девичьи, бесстрастно и не подпускала к себе. Мне и так было хорошо. Я была счастлива, что у меня есть парень красивый, любящий. Я, как все девчонки, читала книжки, смотрела кино о любви, мечтала о свадьбе, о детях, о долгой счастливой семейной жизни.
Как-то раз он не выдержал, прижал меня в подъезде и поцеловал. Поцеловал и отпрыгнул, ожидая пощечины. У меня странно закружилась голова, и я медленно стала подниматься по лестнице домой.
– Я завтра приду? – испуганно спросил он.
– Да, да, приходи, – как в тумане произнесла я.
Зашла домой, родители смотрели по телевизору фильм и весело смеялись, а я тихонько присела на край дивана и утонула в своем первом в жизни поцелуе. «Всё прям как в кино», – подумала я.
Вот мне уже и исполнилось восемнадцать, и наша любовь уже давно повзрослела. Я была для него как богиня. Он засыпал меня цветами и любовался мной. «За что мне Бог послал такое счастье?» – порой мелькало у меня в голове.
Часы отсчитывали секунды, и пролетел очередной год. Мы уже оба работаем: я на почте оператором, а Вова уже окончил морское училище и ходит в рейсы. Мне исполнялось уже девятнадцать, а ему двадцать. Стала за собой замечать, что как только у меня начинали сильно гореть щёки, то раздавался звонок в дверь и на пороге появлялся он. Наверное, он так сильно любил меня.
На дворе бушевали семидесятые. Старый барак попал под снос, и семье Вовы дали новую квартиру на окраине города. В моде платья макси сменились на мини, вошли в моду брюки клёш и плащи из болоньи. Гитары во дворах и зацарапанные на проигрывателях пластинки групп «Весёлые ребята», «Песняры», а на танцплощадках голос Валерия Ободзинского завораживал и растворялся в наших чувствах: «Эти глаза напротив – пусть пробегут года, эти глаза напротив, сразу и навсегда…»
Близился праздник всех трудящихся – 1 Мая, и Вова сразу после праздников уходил в рейс на Сингапур.
– Что тебе привезти? Заказывай.
– Очки «Стрекоза» и накладные ресницы, – восторженно заявила я.
Он рассмеялся, обнял и поцеловал меня.
– Приду из рейса – поженимся, зачем ещё откладывать? А помнишь, как ты от меня отбивалась? Целоваться