на свете!
– А тебя как зовут?
– Стина.
– Ну и как тебе здесь, Стина?
– Пока ещё не могу сказать. Здесь всё такое большое. А ты в каком отделении?
– В двадцать третьем. Это далеко.
– А сёстры знают, что ты тут шляешься по ночам? Мне они сказали, чтобы я оставалась в своей палате.
– Да, они так обычно и говорят.
– Ты давно здесь?
– Достаточно давно, чтобы знать, какие медсёстры плевать хотели на ночной обход. Сегодня дежурит Ингеборг. Или Напуганная Мышка, как я её зову…
Это прозвучало с издёвкой, но я не смогла сдержать смех. Сестра Ингеборг и вправду выглядела как напуганная мышь.
– Так Напу… сестра Ингеборг не делает ночные обходы?
– Наоборот, она очень пунктуальна. Она придёт на цыпочках примерно через десять минут, так что не пугайся, когда она заглянет в палату. А вот в те ночи, когда дежурит Мамзелька, делай что хочешь.
– А кто такая Мамзелька?
– Сестра Петронелла, конечно! Она либо засыпает, либо сидит и любезничает с водителями «Скорой помощи». Тогда можно спокойно гулять, и никто тебя не заметит. Здорово, правда?
Я очень внимательно слушала всё, что говорил Рубен. Придумывает он или нет – но это первый человек в «Малиновом холме», который мне что-то объяснил.
Соскочив с подоконника – так мягко, что приземлился на пол совершенно беззвучно, – Рубен положил мою книгу обратно на комод и вдруг посерьёзнел:
– Зверски интересная книга. Понимаю, что ты над ней трясёшься. Прости, что взял без спроса.
– Да ладно, ничего страшного.
– Можно я зайду к тебе как-нибудь ночью и почитаю ещё?
– Конечно, приходи!
Я сказала это не просто из вежливости. Имея друга, я уже не чувствовала себя такой одинокой. Хотя он так далеко – в двадцать третьем отделении.
Рубен исчез бесшумно словно тень, и через несколько минут я услышала, как дверь в палату отворилась. Я притворилась, что сплю, но увидела сквозь ресницы, как сестра Ингеборг выглянула из-за занавески – в точности так, как сказал Рубен.
5
Доктор Хагман
Спала я не очень хорошо – впрочем, сейчас я всегда плохо сплю. Несколько раз просыпалась от кашля, но, слава богу, никакой крови на простыне не появилось. Иначе мне стало бы стыдно – такие белые простыни и вправду неудобно пачкать.
Утром в палату вошла сестра Петронелла. Она принесла мне молочный суп. Я обрадовалась – Петронелла показалась мне добрее и веселее, чем другие сёстры. Рубен называл её Мамзелька – наверное, потому, что она такая красивая.
– Съешьте молочный суп, а потом одевайтесь. Доктор Хагман ждёт.
Удивительное дело – каждый раз, когда в палату входила медсестра, начиналась спешка. Еда должна была быть съедена, одежда поменяна, волосы заплетены. А в перерывах я не знала, чем заняться. Получалось как-то неравномерно, но я постаралась доесть поскорее.
Сестра Петронелла принесла мне одежду: коричневое клетчатое платье и белый передник. Одежда была не новая, но куда