кулаки Икса встречались, какой-нибудь эйнхерий делался двухмерным.
А что до меня, то я самым жалким образом ковылял рядом, придавленный ужасом, подняв щит и выставив меч. Мне, конечно, сказали, что здешняя смерть – это не навсегда, но верилось в это с трудом. Толпа воинов с острыми предметами жаждала меня убить. А я не хотел убиваться.
Я исхитрился отбить удар меча и отразить щитом брошенное копьё. Одна девушка открылась для удара, и мне надо было бы её заколоть. Но я не смог – а зря. Потому что топор девицы вонзился мне прямо в ляжку. Боль прокатилась по телу до самой шеи.
Мэллори зарубила девицу:
– Давай, Чейз, шевелись! К боли потом привыкнешь.
– Круто, – скривился я. – Уже не терпится.
Ти Джей воткнул штык в забрало средневековому рыцарю.
– Давайте возьмём ту высоту! – Ти Джей указывал в сторону ближайшего холма на опушке леса.
– Зачем?
– Это же высота!
– Ему бы только высоты брать, – проворчала Мэллори. – Это такая тема у них в Гражданской войне.
Мы двинулись к холму сквозь гущу боя. Нога у меня всё ещё болела, но кровь остановилась. Это что, так и должно быть?
Ти Джей вскинул винтовку и возопил:
– Вперёд!
И вот тут-то его со спины и настиг дротик.
– Ти Джей! – заорал я.
Он поймал мой взгляд, выдавил слабую улыбку и впечатался лицом в грязь.
– Бальдрова мать! – выругалась Мэллори. – Пошли, новенький.
Она схватила меня за руку и поволокла дальше. Дротики так и порхали у меня над головой.
– И у вас такое каждый день? – осведомился я.
– Нет. Сказано же тебе: по четвергам – драконы.
– Но…
– Слушай, Боб Печёный[48], это всё вопрос привычки. Думаешь, это и есть трэш? Погоди, вот начнётся Рагнарёк, тогда и поговорим.
– Почему это я Боб Печёный? Ти Джей тоже из Бостона. Почему он не Боб Печёный?
– Потому что Ти Джей не так достаёт, как ты.
Мы добрались до опушки. Икс и Хафборн прикрывали с тыла, притормаживая преследующие нас орды. А это правда были орды. Все разрозненные группки бросили тузить друг друга и всем скопом накинулись на нас. Кое-кто показывал на меня. А некоторые выкрикивали моё имя, причём как-то не по-доброму.
– Они тебя засекли, – вздохнула Мэллори. – Слушай, я, конечно, не прочь взглянуть, как тебя потрошат, но лучше бы издалека. Ну да что уж теперь.
Я чуть не спросил: а чего я-то им сдался? Но не стал: и так ясно. Я новенький. Естественно, эйнхерии всей оравой набросятся на меня и других новичков. Вполне возможно, Ларс Альстрём уже лежит где-то обезглавленный. Деде уже носится, размахивая обрубками рук. Эйнхерии-ветераны сделают всё, чтобы нам было побольнее и пострашнее, а сами полюбуются, как мы сдюжим. И я разозлился.
Мы взбирались по склону холма, петляя в поисках укрытия от дерева к дереву. Хафборн ринулся в одиночку на пару десятков парней, преследовавших нас, и уложил их всех. Когда он со смехом разогнулся, в его глазах плясали искры безумия. И кровь у Хафборна шла примерно