на его ученика, но и на каждого человека, приходящего к нему за советом и духовной помощью.
Самоотверженная взаимная любовь укрепляет ученика идти по трудному и тернистому пути духовного совершенствования, а старцу придает силу и мужество терпеть за своего ученика всевозможные укоризны, поношения и скорби. «Бывает иной раз, – как свидетельствует преп. Иоанн Карпатский, – что учитель предается бесчестию и подвергается искушениям за получивших от него духовную пользу».[69]
Отечески-пастырская любовь старца иногда бывает снисходительна к немощам своего начинающего ученика. Преп. Иоанн Лествичник, обращаясь к своему духовному сопастырю, умоляет его «помогать тем, которых мы дерзнули вести во Святая Святых и покусились показать им Христа, на таинственной их и сокровенной трапезе почивающего… А если они еще очень младенчественны или немощны, то нужно их и на плечи взять, и понести, пока они пройдут дверь поистине тесного входа».[70] Но такая любовь никогда не переходит в потворство. Истинный старец руководствуется не своими чувствами и капризом, но применительно к нраву ученика, когда это требовалось, бывает и строгим, и снисходительным, сообразуясь с его нуждами.
Так, евангельская любовь, являющаяся самым важным, завершающим признаком истинного старца, составляет ту основу, на которой зиждется благодатных союз духовного наставника и ученика, имеющий целью достижение спасения.
Вечные примеры религиозно-нравственного идеала старца являют великие древние христианские подвижники: преподобные Антоний и Пахомий в Египте, Евфимий, Феодосий и Савва в Палестине и некоторые другие столпы монашеского благочестия.
Часть вторая. Старчество и характер отношений между старцем и учеником
Глава 1. Сущность старчества и методы его руководства
Цель подвижническое жизни, к которой стремились лучшие представители древнего монашества, заключалась в обожении человека, в единении человеческой природы со Христом. Это единение было не только нравственное, но и существенное, в проникновении, освящении, озарении души и тела подвижника благодатью Святого Духа.
Как физическое подвижничество, заключавшееся в воздержании, в борьбе с плотью, так и духовное, которое проявлялось в богомыслии, в отсечении своей воли, – все это только средства к духовному совершенству и обожению своей природы. Подвижник, достигший высокой степени совершенства, становился равноангельским, богоносным. Он был носителем тех духовных дарований, которыми была весьма обильна древняя Церковь в первых трех веках христианства. Вот почему такой подвижник, старец был не только нравственно святым, носителем силы и духа, но он был «существо богоизбранное и богоодаренное».[71]
Сущность старчества – это свободный религиозно-нравственный завет между старцем и его учеником. Избрав старца, начинающий подвижник совершенно отрешается от своей воли и отдается в полное послушание.