раз, – вздохнул в ответ Валабин. – Мне тоже особо не почину, даже когда при лавэ… Хотя, когда ты сидишь в таком ресторане с бутылочкой красного «Домани лерой» и сыром «Олд форд»… – Валабин, задумавшись, потянулся в кресле, видимо, предавшись сладким воспоминаниям… Но быстро опомнился и принял прежнюю позу «внимательной готовности», сидя на краешке кресла.
– Тоже мне гурман нашелся, ты сейчас в другом месте «сидишь», – Петрович усмехнулся своей шутке, повертел в руках пластиковую вилку из обеденного набора. – А вот мне нравится китайская лапша, – упрямо повторил он, словно школьник, пытавшийся что-то доказать старшим, а по сути самому себе. – Ну а если мне захочется побаловать себя, то возьму бутылочку немецкого пива, только если хорошая скидка в супермаркете.
– Да слышал я от пацанов, где разливают это «немецкое пиво» с хорошими скидками! – воскликнул Валабин, но тут же понял, что необдуманно вторгся на территорию чужих «сладких грез» и быстро попробовал «переобуться на ходу»: – Да, немецкое пиво – это хорошо! Но это бездонная тема для другого разговора! А сейчас давай-ка «нарисую» тебе какую-нибудь историю для хорошего пищеварения! – он закатил глаза к небу, словно перебирая папки с файлами в своей голове.
– Только что-нибудь новое и интересное!
– Все новые темы – это старые схемы под свежим соусом! – философски заметил Валабин. – Ну вот, например, назовем ее «история с педофилом»…
Петрович чуть с кресла не упал:
– Ты придурок! Это что, по-твоему, история для хорошего пищеварения?! Хочешь, чтобы меня тут, наоборот, стошнило?
– Ну хорошо, хорошо, ступил я начальник! – Валабин вытянул руки перед собой, махая ладонями, словно пытаясь успокоить и вернуть Петровича в прежнее положение. – Тогда пусть будет «история о воспитании». У тебя же есть дети, Петрович?
– Пацан Серега и младшая Оленька. А у тебя Валабин, по-моему, две дочери?
– Да! Так что для нас, начальник, эта история будет вполне уместна! Кстати, – Валабин красноречиво помахал рукою, – хорошая еда там тоже будет!
– Ладно, валяй, – устало вздохнул Петрович и приготовился слушать.
***
Июль, ранний московский вечер. Метрдотель дорого столичного ресторана Лавр Ираклиевич, по обычаю стоя в углу у своего столика, внимательно осматривал зал. Посетителей было мало – впрочем, как и следовало для этого времени дня; основная публика начнет собираться позже.
У окна сидели две дамы: известная скандальная журналистка Латыгина со своей подругой – светской «львицей» Анжеликой Войновской. Это постоянные клиентки. Лавр Ираклиевич был хорошо с ними знаком. Они были из той категория клиентов, которые не первый год посещают их заведение. Он хорошо знал их, обращался к ним по имени-отчеству, а они зачастую звали его просто – Лавр.
И вообще Лавр Ираклиевич мог бы похвастаться знакомством со многими известными людьми, а также не известными, но зачастую решающими судьбы своих соотечественников. Ведь их ресторан посещали не только и даже не столько «звезды», а по большей